— Армия адептов — таких, как Жургут?

— Несколько тысяч адептов, — устало отвечает Мулагеш. — Или больше. Они придут сюда на кораблях. Приплывут с острова, на котором стоит Город Клинков. Так написано, и это то, что им обещали.

— Вы не выстоите против них, — говорит Рада. — Никто не сможет выстоять. Вы видели, что Жургут сделал с городом. Они порубят вас в капусту. Ваше самое современное оружие не сумеет их остановить. — Она безмятежно улыбается. — Я освободила их, видите ли. Они пребывали в заточении в разрушенном городе… А я вывела их из тьмы.

Бисвал молчит. Потом обращается к Мулагеш:

— Значит, будет война.

— Причем такая, какой мы еще не видели, — говорит Мулагеш. — Мы должны остановить ее. Мы обязаны.

— Слишком поздно, — усмехается Рада. — Все уже случилось. Там, в море, сливаются две реальности. Вскоре вода потемнеет от кораблей и этой эпохе настанет конец.

Бисвал смотрит на Мулагеш.

— Будь честна со мной, Турин. Ответь мне как солдат солдату, как равному. Ты действительно, вправду веришь, что все, что она говорит, случится?

— Да, — отвечает она. — Я побывала в Городе Клинков, я видела войско мертвых. Они ждут. Вот поэтому я вся красная от крови, Лалит… Я… я знаю, что это выглядит как сущая бессмыслица и кажется невозможным, но это правда. Будет сражение и война такого масштаба, которого мы и близко не видали.

Он еще некоторое время выдерживает ее взгляд, и по глазам его заметно, как он устал и опечален. Он похож на человека, который недавно видел много смертей и ожидает, что в будущем их окажется еще больше.

— Битва и война, — говорит он себе под нос, — такого масштаба, которой мы и близко не видали…

И тут в его взгляде что-то меняется — глаза становятся холодными и злыми. И он тихо говорит:

— Я тебе верю.

И Бисвал поднимает «карусель», прицеливается Раде в лицо и нажимает на спусковой крючок.

В тесном помещении выстрел слышится как громовой раскат. Пуля входит в правый глаз Рады, прямо в слезную железу, и правый глаз от этого чуть проваливается, а лицо становится кукольным, как у плохо сделанного манекена. Затылок ее взрывается, темно-пурпурные внутренности летят в горн, яростно шипя, если попадают на угли. Потом Рада складывается и падает, на бледном и круглом лице ее так и остается выражение слабого удивления.

Мулагеш потрясенно смотрит на это. Потом переводит взгляд на лицо Бисвала и видит на нем точно такое же выражение, какое она видела всего лишь раз много лет назад у ворот Мирграда: решимость сделать то, что он считает нужным, и ожидание того, что мир либо примет это, либо подвинется и уступит дорогу.

— А я-то все думал, как нам пробудить Сайпур, — тихонько говорит он. — А тут очередная Мирградская битва… Нет, такое зрелище я пропускать не намерен.

— Лалит… — выдыхает Мулагеш. — Что… что…

— Лейтенант! — зовет он.