Карлтон двинулся назад вместе с Даниэлем, стараясь замаскировать движения пары от Бена. Он не знал, почему бета преступил границу, но не хотел выяснять это за счёт жизни своей пары.
Как только Даниэль исчез из виду, Карлтон обратил всё внимание на Бена, подняв обе руки в примирительном жесте.
— Бен, ты должен опустить пистолет, пока он случайно не выстрелил. Ты же не хотел бы кого-нибудь ранить, не так ли?
— Перестань разговаривать со мной как с неразумным дитём! — закричал Бен. И когда он топнул ногой, то был очень похож на ребёнка не получившего того, что хотел.
Карлтон видел безумный блеск в глазах беты и удивлялся, почему раньше этого не замечал. Что он упустил? И почему это проявляется сейчас? Может быть Бен действительно сильно ненавидит вампиров? Альфа понимал, Бену не нравится, что они вместе, но это выходит за рамки ненависти и становится странным и жутким.
У него была только одна попытка напасть на Бена и он должен использовать её, когда сможет. Сама мысль, что Бен как-то навредит Даниэлю, вызывала мурашки по всему телу, а пальцы сжимались в кулаки. Между Даниэлем и Карлтоном, возможно, и есть некоторые проблемы, но только между ними. И это не касается ещё кого-то.
— Знаю, что не помешал им увезти тебя в прошлый раз, — сказал Бен, — но сделаю это сейчас. Мы можем взять их в плен, так же как и они поступили с тобой. Мы дадим им понять, что нельзя просто так прийти сюда и забрать одного из нас.
— Это когда Даниэль увёз меня к себе в отель?
— Карлтон, у них был пистолет с дротиками и ты это знаешь. — Бен выглядел воодушевлённым и размахивал пистолетом в воздухе. — Но я умнее их, у меня серебряные пули.
Карлтон вздохнул с облегчением. Ладно, серебро не навредит его паре. И, видимо, чеснок теперь придётся исключить из пищи. Чёрт, ему нравился чеснок.
— Бен, серебро не опасно для вампиров, в отличие от нас.
— Знаю.
Бен вдруг стал абсолютно спокойным, повернулся и направил пистолет прямо на альфу. Карлтон даже не успел двинуться с места, как бета выстрелил. Он хмыкнул, схватился за грудь, почувствовав жгучую боль, и в шоке уставился на кроваво-красные руки.