– Летучее вещество. При намокании взрывается.

– Для очистки от углекислого газа – самое то.

– А вот интересно, – вмешался Аргуэльо, – сколько стоит такое устройство?

– Лучше не спрашивайте, – хмыкнул Боуман.

Халли ни разу не видела такого аппарата. Он состоял из полнолицевой маски, какими пользуются профессиональные водолазы, соединенной гибким шлангом с фиксируемым ремнями нагрудным блоком, размерами и цветом похожим на старый телефонный справочник «Желтые страницы».

– Давайте быстренько ознакомимся. – Боумана раздражала любая пауза дольше тридцати секунд. – В этих приборах нет голосовой связи, поэтому разговаривать друг с другом под водой мы не сможем. Вес блока обеспечивает отрицательную плавучесть, так что прибивать к потолку туннеля вас не будет. Я иду первым. За мной – Халли. Потом – Рафаэль и Эл. Рон – замыкающий. Есть вопросы?

Боуман поочередно посветил нашлемным фонарем в грудь каждому. Никто не проронил ни слова. Было слышно лишь, как гуляет по пещере ветер да падают в скалистый зев мощные потоки воды. Непроглядный мрак подземелья давил тяжким грузом.

Боуман снял рюкзак и шлем, надел маску, затянул на затылке черные резиновые ремешки, поправил нагрудный блок. Вновь взвалил на плечи рюкзак и надел шлем. Сделал несколько пробных вдохов и выдохов, сел на край водоема и осторожно спустился в воду. Потом повернулся лицом к скале, взял загубник в рот и погрузился. Свет от его нашлемного фонаря постепенно тускнел, как затухает пламя свечи, и исчез.

Наблюдая, как гаснет свет, Халли почувствовала страх. Не за себя. Она много раз бывала в таких колодцах (недавний пример – «Кладбище»), и ее они не пугали. Однако, к своему удивлению, возможность скорой потери Боумана всколыхнула ее разум больше, чем следовало. Опять же, что значит «следовало»? С чего вдруг ей вообще «следовало» за него бояться? В раздумьях она ждала, когда пройдут назначенные пять минут, время тянулось очень долго. Халли жаждала скорее погрузиться, чтобы покончить с этими мыслями.

Надев снаряжение, она вошла в воду точно так же, как Боуман. Вода холодная – не выше семидесяти градусов по Фаренгейту, – но терпимая. Следующий водоем будет не скоро, костюмы успеют просохнуть. Халли аккуратно опустилась, сделала пять-шесть пробных вдохов и выдохов и оттолкнулась от скалы. Погружалась неспешно, пока ботинки не коснулись илистого дна. Помедлив еще немного, она перепроверила работу дыхательного аппарата. В верхней части маски мягким светом горели зеленые индикаторы:

«DT» – время, прошедшее от начала погружения. Ребризер рассчитан максимум на три часа. «PPO» – парциальное давление кислорода, то есть процент кислорода в дыхательной смеси. Любое значение выше 1,8 может привести к гибели. «DIL» – количество оставшегося разбавителя, того самого редкого вещества, которое удаляет углекислоту из воздуха. «DPT» – глубина в настоящий момент времени. «MXD» – максимальная глубина, достигнутая в текущем погружении. «DIR» – направление по компасу, 313 градусов, или северо-запад, а значение «BATT» показывало, что батарея на 100 процентов заряжена. В столбце «DECO» отображалось наличие опасности кессонной болезни. Пока этот индикатор горит зеленым светом, все в порядке.

Халли опустилась в колодец, зависла над илистым дном и начала продвигаться вперед. Каждый шлем был снабжен тремя фонарями. На суше использовали только один, при погружении – все три. В мутной воде фонари пробуривали светлый туннель едва ли длиннее пяти футов. Халли знала: Боуман приложил все усилия, чтобы не растревожить ил, однако вода все равно не могла остаться прозрачной, и лучи рассеивались, как свет от фар автомобиля в густом тумане ночью. Преодолев вертикальный спуск, она добралась до ровного участка и сразу же нашла на дне веревку, привязанную Боуманом к выступу скалы.

Как всегда, самым трудным было начало, теперь она расслабилась. Без ласт приходилось подтягивать тело вперед, цепляясь руками за дно, которое вновь стало покатым. Как Халли ни старалась, от взвеси вода мутнела еще сильнее. Боуман поднял на удивление мало ила. Ребризер не давал пузырьков, слышался лишь тихий звук на вдохе и выдохе. Она спускалась, продувая уши через каждые два-три вздоха, чтобы выровнять давление.

Подняв взгляд, Халли прочитала показания на дисплее:

У поворота половина пути осталась позади. Большой рюкзак на спине и почти нулевая видимость затрудняли путь, но сужения туннеля не требовали снимать ношу. Единственное, что заставило Халли на мгновение остановиться, была мысль об отсутствии резервирования системы. Это нарушало основополагающее правило погружения в пещере, гласившее: каждая из систем водолаза должна быть трижды продублирована. Фонари, катушки, резаки, компьютеры, воздух, регуляторы – всё. Даже при обычном погружении. А тем более при теперешнем.

Туннель пошел вверх, и Халли взглянула на дисплей:

Поднималась она медленно, давая телу избавиться от накопленного азота и не позволяя измениться цвету индикатора декомпрессии. Наконец Халли встала на ноги на слегка покатом дне, всплыла и огляделась. Обстановка была в точности такой, как она ее запомнила: вокруг распростерлась гладкая, точно черный атлас, поверхность подземного озера, берегов которого не достигал свет фонарей. Над головой на высоте почти в сотню футов – изогнутый свод. В этом месте в породе содержалось много железа, и между толстыми белесыми пластами известняка виднелись ярко-красные полосы, от чего скала напоминала огромный слоеный торт.

На краю водоема ждал Боуман. Халли постучала кулаком по макушке – сигнал аквалангистов «все в порядке» – и тяжело зашагала к нему по поднимающемуся к берегу дну. Высота вертикальной стенки колодца здесь составляла два фута – почти как в бассейне. Халли сняла рюкзак и толкнула его Боуману. Он отставил его в сторону, протянул вперед обе руки. Она уперлась ботинками в скалистую стенку, ухватилась за его запястья, Боуман выдернул ее из воды, как удильщик окуня, взял за талию и поставил на ноги.

Халли сняла маску, он положил ладони ей на плечи и долго смотрел прямо в глаза. Как ни странно, здесь, в суперпещере, на глубине в целую милю, в экспедиции, которая могла принести спасение от смерти миллионам людей, Халли почему-то решила, что он хочет ее поцеловать.

17