— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Джордан.
— Да, нормально. Только… я все время думаю, что… это мог быть ты.
— Успокойся, успокойся, дорогая.
— Пойми, ты мог быть на его месте.
Джордан обнял Слоун за плечи.
— Милая, не надо волноваться из-за воображаемой беды. Я здесь, и со мной все в порядке.
Слоун кивнула.
— Я сейчас вернусь.
— Ты куда?
— Выпить воды.
Джордан с недоверием взглянул на нее, но промолчал.
В конце коридора, опасливо оглянувшись, она достала пузырек, вытряхнула капсулку и проглотила ее, запив водой из-под крана. Из лифта вышел Макс Кенион. Но вместо того чтобы направиться в вестибюль и присоединиться ко всем остальным, он пошел в противоположную сторону.
«Странно. Зачем тогда приезжал?» — с тревогой подумала Слоун.
Хильер с женой провели в больнице весь день, до самого вечера. В палате, где находился Уильям Марки, Надин удивленно смотрела на Френсис: так страдать, целый день сжимать его неподвижную руку, непрерывно шептать что-то человеку, который ее не слышит… Или она так молилась?
«Отчего люди любят друг друга? — размышляла Надин. — И можно ли долго и сильно любить?..» Сегодня Надин вдруг поняла, что сама никогда никого не любила. Да, она удачно вышла замуж, обеспечила себе благополучную жизнь. Заводила интрижки, удовлетворявшие ее сексуальность. Но любовь? Увы, любви не было.
— Она счастливая женщина, — громко сказала Надин.
Хильер посмотрел на жену с изумлением и досадой.
— Что ты несешь? У нее муж умирает…
— Но она его любит, они любят друг друга. — Надин повернулась к Гевину. — А что есть у нас, Гевин? Наше богатство, но такого у нас никогда не было.
Гевин сдержался и промолчал.