Меня угнетает собственная навязчивость. Но мне нужно получить от него хоть что-то, мельчайшую крупицу внимания. Пусть лучше он злится на меня, чем смотрит, как на пустое место. Мое сердце ноет от желания все исправить.

Но он продолжает меня избегать.

Ни слова, ни случайного взгляда, ни ворчания, ни упрека.

Никакой реакции.

Меня будто не существует.

Я сказала ему, что умираю, и теперь он делает вид, что я уже мертва.

Кэл заходит в кабинет и захлопывает за собой дверь. В этот самый момент из рабочей зоны выходит Айк, проводя широкой ладонью по бритому черепу.

Я увядаю, как сухая орхидея.

– Привет, – тоскливо говорю я Айку, облокачиваясь о стойку.

– Все хорошо, куколка? Ты в последнее время сама не своя, – замечает он. Айк одет в знакомую желтую футболку и джинсовый жилет – и то и другое чуть ли не трещит по швам на его широких плечах. – Что там у тебя с боссом? Из-за вас двоих мы все ходим на цыпочках.

– Прости, – искренне говорю я. Мне не хотелось создавать в мастерской напряженную атмосферу. – Все нормально. Тебе чем-то помочь?

– Нет. Бишоп сказал, чтобы ты зашла к нему в кабинет. – Айк пожимает плечами и скребет светлую щетину. – Я послежу за стойкой.

– Что? – я резко выпрямляюсь. Меня охватывает нервозность. – Кэл?

– Он самый.

Я судорожно сглатываю пересохшим горлом.

– Хорошо. Ладно. – Я машинально разглаживаю джинсы, которые в этом не нуждаются, тереблю длинные рукава блузки и поправляю волосы перед невидимым зеркалом, чтобы собраться с духом.

– Ты отлично выглядишь, не беспокойся. – Айк дружелюбно подмигивает мне и жестом отгоняет от стойки. – Я за всем прослежу.

– Спасибо. – Я медленно направляюсь к закрытой двери кабинета. Понятия не имею, чего хочет Кэл и чего мне ожидать. Может, мне стоит снова перед ним извиниться. Или же сделать вид, что мы вообще не ссорились.

Сделать вид, что я идеально здорова. Мое сердце уверенно бьется в груди, и с ним ничего не случится. Мы с Кэлом не ранили друг друга в прошлые выходные, и между нами не было недельного молчания.

Все просто прекрасно.