— Во всяком случае, они сами предложили отдать его им.

— Ясно. А вам он понравился?

Горский снова уловил заминку.

— Я себя не считаю специалистом в литературе, — уклоняясь от оценки, ответила Ольга Александровна. — Глеба больше нет. Я боялась, как бы не заглох интерес к его вещам. Лучше ведь сразу пристроить всё что можно, потому что потом будет труднее.

Этот довод был, разумеется, неоспорим. Она продолжила:

— Кроме романа он ведь еще несколько сценариев написал, а с Малым театром заключил договор на пьесу по мотивам «Северо-восточных полигонов».

— Пьеса меня мало трогает, — сказал Михаил. — Роман другое дело.

— Да, конечно. Это и для него было основное, — согласилась Ольга Александровна, заканчивая разговор.

Недалеко от дома к Михаилу подошел один из геологов.

— Извините, — спросил он, — вы не знаете, отчего умер Глеб?

— Знаю со слов его друга и соседа, — Горский показал на Николая. — Говорит, что от сердечного приступа. Инфаркт миокарда, наверное. Еще он сказал, что, по мнению врачей, Глеб все равно оставалось недолго жить, даже если бы его спасли.

— А что такое?

— Сосуды пришли в негодность. А вы никогда не слышали, что он болел?

— Нет, — ответил геолог. — Нет, он был просто феноменально здоровым человеком.

— И тоже мастер спорта по лыжам, как и его главный герой из «Северо-восточных полигонов? — поинтересовался Горский.

— До мастера Глеб не догнал. Но он был сильный перворазрядник. У нас вообще была сильная лыжная секция.

— Я помню.

— Так вот, Глеб у нас выделялся. Тренер, Иван Николаевич, — геолог указал на невысокого плотного мужчину с седой головой и рябоватым лицом, считал, что он может стать мастером, если будет больше тренироваться. Нет, такого раннего конца никто из нас не ожидал.