– Не сомневаюсь. Когда праздным пресытившимся повесам нечем заняться, они заключают различного рода пари.

– Я не могу не принять вызов, особенно когда дело касается красивой женщины. – Он наклонился вперед, сверкая в темноте белозубой улыбкой. – Я помню, как однажды, очень давно, одна молодая леди пообещала поцеловать меня, если я встану на спину лошади и проеду, как циркач, по двору конюшни.

Несмотря на прохладу в вечернем воздухе, Лора почувствовала прилив тепла к щекам. Голос Алекса был таким ласковым и интимным, и она испугалась, что его тетя может догадаться об их прежних отношениях. Но когда посмотрела на нее, оказалось, что подбородок леди Жозефины упал на ее массивную грудь, а глаза были закрыты. Убаюканная покачиванием кареты в этот поздний час, пожилая женщина задремала.

Лора снова посмотрела на Алекса. Значит, он не забыл тот случай. Тогда она не ожидала, что он действительно снимет ботинки, вскочит на неоседланную лошадь и затем встанет на ее спину. Как не была готова к тому, что выскочившая собака испугает лошадь.

Взглянув на кучера, сидевшего на возвышении позади графа, Лора тихо заметила:

– И вы упали на землю, не так ли, милорд? Таким образом, вы получили по заслугам.

– О да, я получил по заслугам, когда потребовал обещанный мне поцелуй.

Лора живо вспомнила тот первый ее поцелуй. И то, как бросилась к Алексу, опасаясь за его здоровье, и как он, лежа на спине, притянул ее к своему сильному мускулистому телу. Его губы сначала нежно коснулись ее губ, а затем прижались с нарастающей страстью…

Лора почувствовала в глубине своего существа отголоски возникшего тогда желания, и постаралась немедленно избавиться от этого чувства. Алекс всегда был мастером обращать каждую фразу, каждый комментарий в соблазнительный намек. Его добродушное подшучивание могло обмануть ее, когда она была наивной девушкой, но не теперь. Лора знала, что это была лишь маска, скрывавшая его безнравственность.

– Могу представить все ваши подвиги, – холодно сказала Лора. – Должно быть, их было не меньше сотни. Однако я полагаю, титулованный джентльмен должен иметь моральные принципы, особенно когда он считает герцогиню Ноулз своей крестной матерью.

Лора поняла, что ее удар достиг цели, потому что Алекс долго не мог ничего сказать в ответ. В ночной тишине было слышно только цоканье лошадиных копыт и позвякивание лошадиной сбруи. Поскольку Алекс сидел спиной к фонарям кареты, его лицо оставалось в тени. Однако Лора чувствовала на себе его напряженный взгляд.

Внезапно он встал со своего места и попытался втиснуться между ней и стенкой кареты, хотя для него не было места.

Лора уперлась руками в грудь Алекса, пытаясь остановить его. Эффект был такой же, как если бы она упиралась в кирпичную стену. Ее сердце тревожно забилось.

– Прекрати, – прошипела она. – Сядь на место…

Алекс приложил палец к ее губам и кивнул в сторону тучного кучера, сидевшего к ним спиной. Хотя мужчина был занят управлением лошадьми, которые двигались по темным улицам Мейфэра, он мог услышать обрывки их разговора в открытой карете, если они не будут соблюдать осторожность.

– Подвинься, Лора, – шепотом произнес Алекс. – Пожалуйста. Это единственная возможность для нас поговорить свободно.

Перед ней стоял выбор: либо послушаться его, либо протестовать, обнаружив тем самым свое замешательство. После недолгих колебаний Лора подвинулась как можно ближе к леди Жозефине, которая мирно похрапывала во сне.

Алекс присел боком в узком пространстве и положил руку вдоль спинки сиденья, словно обнимая Лору. Она едва дышала, ощущая его близость. Казалось, карета стала меньше, и тряска экипажа вынуждала их соприкасаться друг с другом, как ни старалась Лора отодвинуться подальше.

Наклонив голову, Алекс прошептал ей на ухо:

– Значит, ты подслушала мой разговор с герцогиней Ноулз, находясь возле дамской комнаты.