– А когда ты возвращаешься? – напрямик спросил Плавт.

– Сразу же по окончании кампании. Как только смогу доложить императору, что с организованным сопротивлением Риму на основной территории острова покончено. Когда этот результат будет достигнут, император сможет заткнуть рты всем своим недоброжелателям в сенате. Мы не можем допустить, чтобы повсюду болтали о том, будто война в Британии далека от завершения. Свои шпионы здесь, в легионах, есть не только у меня, но и у противников императора. И ваша задача – сделать так, чтобы они не могли доложить своим хозяевам ничего, что можно было бы использовать во вред Клавдию.

Нарцисс произнес все это, глядя прямо на командующего, который кивнул и сказал:

– Понимаю.

– Вот и хорошо. Давай на сей раз будем честны друг с другом. Скажи мне, как на самом деле обстоят дела после нынешней… битвы? Если принять как данность, что Каратак жив.

– Если он спасся, ему потребуется восстановить силы и зализать раны. Думаю, он укроется в тайной крепости, о которой мы пока не знаем. Даст своим людям восстановить силы, подлечит раненых бойцов и перевооружит войско. Кроме того, Каратак попытается пополнить свое войско и разошлет посланников по всем племенам, чтобы обзавестись новыми союзниками.

– Понятно.

На донышке кубка Нарцисса выступили капли конденсата, и он задумчиво водил кончиком пальца, словно рисуя узор.

– И насколько вероятно, что он найдет себе новых союзников?

– Я в этом сомневаюсь. Спору нет, Каратак большой мастер договариваться и находить друзей, но обстоятельства складываются не в его пользу. Мы бьем его раз за разом, и всем это известно. Туземные воины нам не соперники.

– Ну и что же он будет делать сейчас?

– Каратаку придется приспосабливать свою стратегию к реальным обстоятельствам. Он будет вынужден ограничиться мелкими стычками, нападениями на маленькие гарнизоны, фуражные отряды, патрули и тому подобное.

– И все это, я полагаю, будет постоянно держать в напряжении твои силы, а кампания в таком виде может затянуться до бесконечности?

– Такая возможность существует.

– Это не радует, дорогой командующий.

– Не радует.

Плавт потянулся за графином и долил вина в кубок Нарцисса.

– Вопрос в том, как вы вообще дали ему уйти? Не ты ли убеждал меня в том, что эта битва положит всему конец? Что к концу дня Каратак будет или покойником, или пленником. Но, похоже, вместо этого он продолжит портить нам жизнь. Ничего не изменилось. Император будет недоволен – и это еще мягко сказано. У вас ведь обоих в Риме семьи?

На самом деле то был не вопрос, а утверждение, и оба командира воззрились на него, не скрывая ненависти и ужаса.

– Что ты предлагаешь? – тихо спросил Веспасиан.