Тагон засмеялся, услышав такой ответ:

— Ох, нет, вовсе нет. У нас множество слуг и рабов, заботиться обо всех тут не принято. Не буду ходить вокруг да около: я знаю, что ты мне врешь. Ты пришел сюда намеренно, стремишься попасть на арену, хочешь на ней побеждать и якобы получить свободу. Я был не прав, не рассказав тебе сразу о том, что я знаю о твоей лжи. Мне было любопытно, к чему это приведет, но теперь я вижу, что мне не стоит дальше играть в эту игру. Если ты хочешь получить аудиенцию с нашим правителем, то твой метод чересчур опасен. Уж если я разгадал твою ложь, он разгадает ее еще быстрее. Не знаю, что ты задумал, но хочу предупредить: Рогдо уничтожит тебя в один миг, ты ничего не сможешь ему противопоставить и умрешь сразу, как только он поймет, что ты ему соврал, косо посмотрел, или еще что.

— Он так силен, что вы все его боитесь. И как же он получил такую силу? Этот вопрос несколько озадачил Тагона. Он немного поразмыслил, прежде чем ответил:

— Ты знаешь, кто мы такие, кто такие ковары?

— Нет, не знаю.

— Тогда слушай. Когда-то давно мы жили в большом городе — самом первом в мире. Наш нынешний предводитель сделал ужасные вещи, за которые самый могущественный из людей покарал нас. Мы были погребены вместе с нашим городом глубоко под землю, где очень жарко и смертоносные невидимые лучи, постоянно стремящиеся уничтожить любую жизнь, освещали нас. Многие погибли еще на поверхности, другие — под землей. Но небольшой горстке людей удалось выжить. Почти две тысячи лет мы томились в недрах, а когда вышли на поверхность, не оказалось ни одного человека, способного сравниться с нами. Это было очень странно. Ведь наш враг по имени Грогар отвернулся от нас именно потому, что считал нас отсталыми, праздными и никчемными. Он избавился от нас и что? Люди стали дикими и слабыми, потеряли большую часть способностей, которыми владели две тысячи лет назад. А мы вернулись, чтобы воплотить мечту Рогдо и стать правителями мира. Не знаю, что стало с Грогаром, но за десятки лет нашего правления он так и не объявился. Под землей мы тоже утратили некоторые способности, в том числе и духовное зрение. Потому на поверхности не сразу нашли город, которым правила Нира — наша старая подруга. Рогдо разрушил его, и теперь у нас нет врагов, нет стремлений, только обширные владения…

Тагон вновь ненадолго прервал свой рассказ, немного помолчал и грустно посмотрел на меня своими мутными глазами.

— Ладно, расскажу тебе еще кое-что такое, о чем не хотел говорить. У нас в первом городе, был обычай нарекать людей не просто так, а настоящими именами их душ, которые могли слышать только жрицы — женщины. Я был первым мужчиной, который начал слышать эти голоса, за что надо мною частенько подшучивали мои старые друзья. Имена обычных людей услышать очень сложно, но имена людей, способных к силам Создателей, всегда звучали отчетливо и ясно. После катастрофы я ни разу не слышал новых звуков, пока не появился ты. Теперь меня преследует и ни на секунду не покидает далекий шепот: «Боргот, Илан, Волод». Я все время слышу эти слова. То одно, то другое звучит громче, голоса не прекращаются, и это сводит меня с ума. Без сомнения, это твои имена. Их три, что означает — ты еще не наречен, или было такое в твоей жизни, что заставило твой путь поколебаться. Три имени — признак огромной силы. Обычно у человека всего одна судьба, потому что его сил едва хватает на серьезные дела и поступки, на самоотверженные действия или великие злодеяния. Даже у нашего предводителя было всего одно имя. У величайшего из людей их было два…

Я смотрю на хозяина. Он не ждет, что я отвечу правду, он наблюдает за моей реакцией, он с самого начала изучал меня, ждал моих ошибок. Сейчас я молчал и смотрел в его белесые глаза, стараясь побороть в себе все нарастающие чувства отвращения, гнева и обиды на то, что я сразу же попался и был раскрыт. Но Тагон не бьет тревогу, не пытается навредить, это довольно странно. И вдруг, он продолжил говорить, проясняя, наконец, свой замысел:

— Я долго думал о том, кто мы и что делаем. Мне кажется, что мы катимся в бездонную пропасть и нужно что-то менять, пока еще не слишком поздно. Назови мне свое настоящее имя, и тогда я пойму, что говорю с союзником, а не с дикарем из степей и лесов. Ты же не глуп, уже должен понимать, что к чему.

Немного повременив, я все же ответил ему. Я упорствовал, мне все еще не хотелось раскрываться, но смысла лгать уже нет, а разговоры о союзничестве немного интригуют. И плевать, что это хитрая уловка! Я уже порядком устал от белесых немигающих глаз и заумных речей!

— Да, Тагон, ты прав, мое настоящее имя — Илан, и я уже был наречен в уничтоженном вами городе! — вскрикнул я, а Тагон тут же зашипел на меня мерзким, булькающим от спешки голосом.

— Не кричи, дурная голова! Никогда не кричи о том, что тебе может навредить. Давай теперь просто спокойно побеседуем. Я так полагаю, что твое имя до наречения — Джоджо?

— Да, это так. — осведомленность серокожего удивила меня.

— Так вот, от магистра Тонера я узнал, что одной из причин его ухода был ты, Илан. Он не верил в твою значимость, не поверил Нире, но мне открыто больше. Пусть сам я не выдающийся магистр, но мне дано чувствовать силу других. Твоя скрытая сила превосходит то, что я чувствую в Рогдо. Это трудно объяснить, но это точно так. Я верю, что Создатели не могли просто так нас покинуть. Я верю, что ты как-то связан с ними, и Нира тоже это чувствовала. Я не знаю, что ты задумал, но помогу тебе. Кое-кто может нам помешать, но найдется и немало союзников. А раз мы все еще живы, несмотря на твой глупый крик, то шансы есть. — Тагон улыбнулся. Он, безусловно, намекал на Рогдо, и тот факт, что он еще не явился сюда, значит, что не так уж он всемогущ.

Я думал, что он все это время просто издевается надо мной, дождется удобного момента, чтобы появился Рогдо, и в один миг выпотрошил меня. Подозревал, что они уже давно все знают про меня и Грогара, но теперь я изменил свое мнение. Теперь мне почти очевидно, что Тагон и впрямь жаждет избавиться от своего повелителя.

— Ну хорошо. Раз ты хочешь помочь мне, то давай — помогай.

— Конечно, с радостью! Но пока только тебе известно, зачем ты здесь. Проси сам о том, что тебе нужно. Ты один, или есть еще спасшиеся?

— Конечно, один! — соврал я. — Сам знаешь, никто не остался в живых. — Лицо Тагона сморщилось, он почему-то всегда чувствует мою ложь.

— Послушай, Илан. Ты можешь не верить мне, но не нужно врать. Если ты не хочешь говорить о чем-то, просто молчи. А мне все равно теперь понятно, что ты здесь не один.