— Но?

— Никто не видел его после песни Равновесия, однако из круга он, похоже, всё-таки вышел. Только никто не знает, куда. Ты пробовала звать его безмолвной речью?

— А ты?

— О истинная воспитанница старого прошмыги! — воскликнул Альдира. — Я пробовал. Глухая тишина, однако не холод.

— И у меня то же самое, — с видимой неохотой подтвердила Вильяра. — То есть, мне тоже кажется, что Нимрин жив и не покинул Голкья. Но на безмолвную речь он не отвечает.

— А как тебе показалось: он не отвечает или не слышит нас?

— Не знаю. Он не настолько искусен в мысленных беседах, чтобы закрываться нарочно. Возможно, у него совсем нет колдовской силы… А если вспомнить прошлые песни… Вот скажи-ка, Наритьяра Младший сохранил дар?

— Наритьяра — сохранил. Но возвращаюсь на старый след: где бы ты стала искать этого Иули? Если представить, что после песни он лишился дара и прячется?

— Ну, смотря, от кого и зачем он решил спрятаться. Сам подумай, Альдира, зачем ему таиться от меня или от тебя? После того, как мы клялись ему своими сердцами?

— Наша клятва имела срок: до песни Равновесия.

— Ну, я-то ему наобещала всякого ещё раньше. И до сих пор не исполнила. Ты знаешь, я рассказывала… То есть, я уверена, что Нимрину, если он в здравом уме, прятаться от меня незачем. А вот от тебя, Альдира… Даже мне пока не ясно, насколько прочна твоя власть в Совете? И чего ты, временный глава, взыскуешь для Голкья?

— Я взыскую мирной зимы и безбедной весны, плодородного лета и сытой осени. После двух буйных Наритьяр искать большего — рушить недоразрушенное. Год покажет, на что мы все годимся как хранители своих кланов, а я — как глава Совета. Справимся — сможем задуматься о большем: о чём мечтают старые сновидцы. Но не раньше, чем благополучно минует год.

— Мне по сердцу такие замыслы, Альдира, — улыбнулась колдунья. — Считай, я опустила за тебя белый камушек.

— Я рад.

— А что ты собираешься делать с Нимрином, если найдёшь?

— Перво-наперво я возьму его под защиту, как певца Величайшей из песен. А после прослежу, чтобы он не слишком глубоко пустил у нас корни и поскорее отбыл домой.

Вильяра едва заметно поморщилась, но ничего не сказала и не спросила. Альдира повторил свой вопрос:

— Так где бы ты искала нашу пропажу?

— Да кто же знает, куда он мог забиться, если прячется ото всех двуногих! Я бы, на его месте, укрылась в древнем Доме Иули.

— То есть, в Пещере Совета? У нас под носом? Знаешь, Вильяра, мне даже в голову не приходило. А зря! Старый прошмыга точно бы спрятался именно там. В Доме Иули полно закоулков, куда мы обычно не забредаем. Где изначальные чары чужаков не перекрыты нашими. Возможно, для Нимрина там отворяются двери, которых мы даже не видим. Но после всего, что учинили Повелители Теней, мы зачаровываем Пещеру Совета заново. Если Нимрин там, мы его непременно найдём.