Но тут у Стефани зазвонил мобильник. Она отошла, чтобы ответить.

А Ньеман продолжил:

— У тебя всё?

— Мне кажется, что и этого уже достаточно.

— А следы на полу?

— Что? Но ведь…

— Обработай своим раствором все остальные поверхности в часовне, сверху донизу, если понадобится, но найди мне следы ног!

Ньеман уже направился к выходу, как его нагнала Деснос:

— У пяти сезонников обнаружены судимости.

— Арестуй их.

— Что?!

— Доставь их ко мне как юридически задержанных[50].

— Это во время сбора винограда?

Стефани явно перепугалась: Посланникам удалось вдолбить всем жителям края, что территория Обители неприкосновенна.

— Я думаю, что эти парни вполне сгодятся нам в роли первых подозреваемых, — продолжал Ньеман. — И, кроме того, проверь, не было ли в этом регионе других церковных воров, похитителей скульптур и так далее…

— Не было ли… Х-хорошо…

Майор кивнул ей на прощание и в одиночестве сел в «рено-меган». Он вполне доверял Деснос, зная, что она способна договориться с Посланниками и организовать по всем правилам «десант» в Обитель. А он за это время сможет как следует изучить историю часовни. И если там действительно существовали скрытые росписи, от них непременно должен был остаться след в более поздние времена.

На обратном пути Ньеман подвел краткие итоги. Ему следовало бы удовлетвориться ходом расследования. Однако он был недоволен. Если принять за основу, что кража произведения искусства сорвалась, а схватка обернулась убийством, то почему нападавший все же совершил этот таинственный ритуал с камнем во рту?

Но в глубине души майор не удивлялся тому, что версия «банального происшествия» зашла в тупик. Всякий раз, как судьба вела его в объятия дьявола, это было не ради короткой интрижки, а ради великой любви.

Под тонким слоем очевидностей его ждала бездонная пропасть.