Альмар лежал на спине, глядя в потолок. Ночь давно вступила в свои права, и помощник жреца, его сосед по комнате, тихо посапывал, отвернувшись к стене. Луна, округлившаяся на три четверти, висела в небе напротив открытого окна и щедро заливала комнату серебристым светом. Окно выходило во внутренний двор храма, воздух наполнял пряный аромат ночных цветов. Потолок, украшенный странными узорами, то похожими на дивных зверей, то распадавшимися на несвязные линии, притягивал взгляд. Сон не шел. А вот мысли, напротив, навязчиво лезли в голову, заставляя то так, то эдак поворачивать сегодняшние воспоминания.
Господин Кинегим — Темный маг, судя по всему, говорил много интересного. Интересного и странного. И порой в его поведении проскальзывало что-то, напоминавшее мальчику отца. В поведении, в выражении лица, в словах. Отца из прежнего времени, до событий в храме.
Альмару не следовало бояться господина Тонгила. Следовало отнестись к будущему мастеру без предвзятости. Слов было больше, но смысл укладывался в эти два предложения.
«Тебе нужно решить самому, каков в реальности Тонгил, — сказал ему маг. — Постарайся забыть слухи, в них много лжи и преувеличений. Смотри, слушай, делай выводы. И помни, что сказала жена оружейника: своих Тонгил не трогает, если на то нет серьезной причины. Например, предательства. Ты же не собираешься подсыпать магу яд?»
Мальчик прекрасно помнил, как растерялся и даже испугался этого неожиданного вопроса, как отчаянно замотал головой, не понимая, отчего его сопровождающий вообще заговорил о подобном. Господин Кинегим тогда криво усмехнулся.
«Вот и молодец. Имя господина Тонгила — самая лучшая защита от Дейкаса… от твоего отца. Даже если тар Мэлгон узнает, где ты находишься, ученику Великого он ничего не посмеет сделать».
Вернулся Арон, как и планировал, незадолго до заката. Вошел невидимый в крепость, снял амулет, потом спросил у ближайшего стражника, где Митрил.
— В городе, господин, — уверенно ответил тот, и Арон заставил себя кивнуть, скрывая вколыхнувшиеся злость и разочарование. Неужели полукровка почуял неладное? Или получил сообщение из дома оружейника?
— Когда обещал вернуться?
— Не знаю, господин, — слегка удивился стражник. Вероятно, магу априори следовало быть в курсе.
— Сообщи на посты: как придет, пусть заглянет ко мне, — велел северянин.
Просто ждать казалось невыносимым, и Арон вновь достал дневник Тонгила-прежнего. Почти во всем, что писал Темный, он разобрался, но последние три страницы, заполненные за день до его появления, перечитывал вновь и вновь. Причина этого не в последнюю очередь заключалась в методе записи, выбранной магом. В отличие от остальных листов эти чернели рунами Народа Песка, на языке которого северянин читал куда хуже, чем говорил, поэтому разбор получился с пробелами. Но содержание стоило потраченных усилий.
Тонгил-прежний расписал на последних страницах подготовку к ритуалу, Арону незнакомому. Название, однако, звучало впечатляюще: «Единение со Светом». Ни с Тьмой, что казалось естественным и понятным, ни с Тенью, если таковая, подобно источникам Света и Тьмы, действительно существовала. Тонгил пожелал невозможного.
Если, конечно, название не было метафорой, скрывающей оборотную сущность. Лживой игрой слов.
— Звал? — Знакомый голос вырвал из размышлений, и Арон с удивлением осознал: мысли о магии унесли его от главной насущной проблемы, которая как раз вошла внутрь и закрыла дверь.
— Да, Мэль! — Северянин махнул рукой на свободное кресло, заставив его развернуться так, чтобы собеседники видели друг друга. — Садись. Какие новости?
Полуэльф почти упал в кресло, со вздохом вытянув ноги.
— Все идет, как мы рассчитывали.
— Устал? — посочувствовал Арон.
— Я же не маг. Это ты можешь по двое суток не спать, напитался Силой — и вперед.