– Подождите, – отозвалась Мэгги. – Я могу засунуть в это отверстие ногу и бить ею по какой-то из этих досок изнутри. И в конце концов она поддастся.

Девочка убежала и вернулась, держа в руках кроссовки в розовую и белую полоску.

– Он купил мне кроссовки. Каков идиот, – объявила она.

Надев кроссовки, Мэгги просунула в щель правую ногу и завела ее под конец соседней половицы.

– Тут достаточно места, чтобы согнуть колено. Идите сюда и подержите меня.

Элспит подошла к Мэгги сзади, та уперлась в нее и принялась бить ногой по доске. Теперь было уже бессмысленно притворяться, что Фергюс ничего не услышит, если он сейчас в доме. Надо думать, если ты находишься в комнате, расположенной внизу, тебе кажется, что на тебя вот-вот обвалится потолок. Половица скрипела, долго не поддавалась, но наконец взлетела в воздух и упала на другой стороне комнаты. Мэгги и Элспит обнялись и уставились на хаос, который они сотворили.

– Похоже, зря мы втиснули светильник обратно в потолок, – заметила Мэгги.

– Фергюс не заметит, что мы расковыряли пол. Нам надо спрятать эти доски, снова покрыть пол ковролином, и останется только надеяться на то, что он не ступит в этот провал. Насколько близко мы можем придвинуть ночник?

Оказалось, что придвинуть ночник близко к провалу в полу невозможно. Элспит и Мэгги выломали половицы в середине комнаты, а длина шнура ночника не превышала двух футов.

– Вы не видели тут удлинителя? – спросила Мэгги.

– Нет. Наверное, Фергюс опасался, как бы мы не использовали шнур удлинителя, чтобы задушить его. Однако теперь мы можем использовать в качестве оружия половицы – правда, они такие трухлявые, что ими можно нанести только один удар. Должно быть, им несколько десятков лет.

– Он трус, если боится, что женщина и девочка могут его одолеть. Прошли уже почти сутки. Может быть, он оставил нас? А может, его поймала полиция, но они не знают, где нас искать?

– Или же это часть какой-то его извращенной игры. Почем знать? Тебе никогда не приходило в голову, что в конце концов мы все получаем то, что заслужили? Что на свете действительно существует такая штука, как справедливое воздаяние? Не знаю, что пугает меня больше – мысль о том, что выбор этого чудовища пал на меня случайно и мои поступки не послужили поводом к этому, или предположение, что все произошло из-за моих грехов. Ведь для каждого из нас на небе имеются невидимые весы, и, когда у тебя накапливается слишком много прегрешений, чаша этих весов опускается, и тогда с тобой случается что-то скверное.

Мэгги уставилась на Элспит.

– Мне же еще только двенадцать лет, – сказала она, не желая продолжать этот тяжелый разговор. – Нам надо выяснить, что находится там, внизу. – Девочка легла на пол ничком, просунула руку в отверстие и скривилась: – Я нащупала какие-то провода. И толстую поперечную балку с какими-то железками. – Она просунула руку глубже. – Фу, гадость, тут столько пыли и паутины. Погодите. Я что-то нашла. Эта штука болтается. Возможно, мы сможем использовать ее, чтобы отодрать остальные половицы. Она длинная, но она прикреплена к чему-то еще. – Мэгги перевернулась и просунула в отверстие плечо, чтобы иметь большее поле для маневров. – Ага… она отделяется. Вот, я ее держу, – воскликнула она.

Девочка вытащила что-то и бросила это в сторону Элспит. Предмет со стуком упал на голые половицы. Элспит нахмурилась, подползла ближе, чтобы рассмотреть его, и тут же торопливо подалась назад.

– Что…

– Не смотри на нее, – велела Элспит.

Девочка подняла предмет.

– Мэгги, брось сейчас же. Брось это обратно в дыру.