Ответа не было. Его мать выбрала его брата по той же причине, по которой все в его жизни выбирали кого-то еще, а не его. Фергюс был для них недостаточно хорош. И так было всегда. Он лег на пол и поднес рот к половицам.
– Выходи, выходи, кем бы ты ни был, – прошептал он.
Ответа не последовало. Призраки затихли. Они всегда это делали именно тогда, когда Фергюс нуждался в них больше всего.
Фергюс подполз к отверстию в полу, лег на живот, свесил голову вниз и осмотрелся, приноравливаясь к темноте и вдыхая запахи запустения и гнили.
– Я вижу тебя, – прошипел он. – Ты думала, что сможешь спрятаться.
Волосы, спутанные, грязные.
Розовое платье.
Фергюс узнал ее, хотя она и изменилась.
– Ты похудела, – сказал он. – Мне было интересно, куда ты подевалась.
В мозгу Фергюса зашевелилось воспоминание. Парень по имени Финлей из Уэстер-Хейлза – тот еще негодяй, – который доставил ему ту женщину с младенцем на руках. Он дал тому малому денег, поскольку тогда ему казалось, что это легче, чем похитить женщину самому. Но та женщина ему не подошла, она почти не говорила по-английски, а младенец все орал и орал. Тогда он понял, что у него получится лучше быть отцом таких детей, которые будут постарше.
Вскоре после этого рожа этого Финлея появилась во всех шотландских газетах, хотя опознали его только по татуировкам на его обезглавленном трупе. Так было лучше, поскольку никто так и не пронюхал, что он купил у Финлея ту бабу с ребенком. С тех пор Фергюс начал подыскивать себе близких, внимательно следя за ними и изучая их жизнь. Он не помнил, сколько их было, не помнил, почему они не остались с ним. Эти сведения ускользали от него. Никто из этих людей не оставался с ним надолго.
Фергюсу хотелось заползти в эту дыру, спрятаться в темноте и подождать там конца, но это бы заняло слишком много времени. Хватит ждать. Если он не покончит с этим сам, то это, возможно, не закончится никогда.
Фергюс встал. Его сердце колотилось, подобное дикому зверьку, пытающемуся сбежать из клетки. Как он теперь сможет вернуться в этот дом? Эти воспоминания нужно искоренить. Ему больше не нужны ни кирпичи, ни раствор. Эти кости, эти призраки, эта горечь – все это должно обратиться в прах вместе с ним самим. Возможно, проблема все время заключалась именно в этом доме. Он был тем якорем, к которому тело Фергюса возвращалось опять и опять, причиной для того, чтобы продолжать жить. Без этой связи с прошлым его душа, возможно, сможет наконец стать свободной.
В кухне есть решение этой проблемы, понял Фергюс. Пачки газет. И жестянка с топливом для газонокосилки. Спички в буфете. Все получится так, будто его прошлые жизни никогда не существовали. Ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Только покой. Надо всего-навсего запаковать женщину и девочку. Фергюс нахмурился – скоро он вспомнит их имена. И тогда он наконец сможет уйти в мир иной.
– До свидания, – пробормотал он, пробравшись между матрасами в коридоре и переступив через обломки того, что когда-то было дверью в квартиру.
Ответом ему было молчание.
Глава 35
Конни сидела одна в штабе расследования и смотрела на телефон, то и дело нажимая кнопку «Обновить» в защищенной электронной почте, которую ей дали для получения ответов на ориентировку, разосланную ею четыре часа назад.
За это время было также разослано медиа-оповещение с описанием машины, которую видели у дома Фарзаны и примерным фотороботом подозреваемого. Кроме того, в одной из комнат все полицейские занимались одним и тем же делом – они просматривали кадры съемок с городских камер видеонаблюдения с часу ночи до шести утра. Полиция делала все, что могла, и здесь явственно ощущалась безнадежность. Каждая новая деталь тут же отражалась на стенде для доказательств, но ничего не помогало. Пару раз позвонил Барда, чтобы узнать, есть ли что-то новое. Конни уже изучила все собранную информацию. Ничего нового. Ей хотелось кричать от отчаяния.
Конни в который раз посмотрела на часы. Шотландские медики сейчас встают с постелей, готовят своим детям ланч-боксы и начинают думать о том, как пройдет их день. Многие из них еще даже не видели ориентировку, не говоря уже о том, чтобы начать просматривать свои записи в поисках сведений о похожих пациентах. Но Конни все равно просидела за своим столом всю ночь, ожидая новостей. Овербек ясно дала ей понять, что не хочет задействовать ее в расследовании похищения Фарзаны. Впредь ее профайлинг должен был ограничиваться исключительно работой с документами. Конни понимала, в чем тут дело. Ее работа часто наталкивалась на скептицизм коллег. На каждого копа, который ценил ее вклад, имелся другой коп, который объявлял ее шарлатанкой еще до того, как она открывала рот.