Все они были размещены вокруг фотографии еще одной женщины. Он вгляделся в нее. Она была примерно того же возраста, что и он. Хорошенькая. Одета в футболку, длинные волосы распущены и ниспадают на плечи. Никаких украшений. Никакого макияжа. Она смотрела прямо в объектив камеры.

Значит, состоялась пресс-конференция. Неважно. Его можно выследить, но нельзя остановить. Он свободен от бремени хрупкого смертного тела. Он не испытывает боли, и рано или поздно его клетки смешаются с землей. Фергюс ничего не боялся.

Он пошел в сторону фруктового отдела, намереваясь купить яблоки и апельсины для своей семьи. Тела его жены, дочери и брата нуждались в пище, даже если его собственное тело в ней не нуждалось. Выбрав приличные фрукты из кучи битых, Фергюс снова посмотрел на проход номер четыре. Отсюда он не мог прочесть газетные заголовки, но мог представить себе лицо той женщины с черно-белого фото. Высокие скулы, большие печальные глаза. Ему хотелось вернуться и посмотреть на это лицо еще раз.

Этого они и хотят, подумал Фергюс. И вместо того, чтобы вернуться, он пошел брать рис и лапшу. Продукты, которые можно долго хранить и которые легко готовить. Положив в свою корзинку несколько упаковок, Фергюс подумал: интересно, как ее зовут? Почему бы просто не сообщить всем описание его внешности, если они пытаются его поймать? Когда женщину сфотографировали, она что-то говорила. И Фергюс хотел знать что. Он дошел до отдела замороженных продуктов, прежде чем повернуть назад. Бросив свою наполовину заполненную корзинку, схватил экземпляр газеты «Скотсмен» и вышел на парковку.

В укромном уголке между огромным контейнером для одежды, отправляемой в утиль, и плакатом с рекламой какой-то новейшей детской игрушки Фергюс достал из бардачка свой мобильный телефон. Он редко притрагивался к нему, ведь ему некому было звонить, но держал телефон заряженным на всякий случай. И теперь он набрал имя Констанс Вулвайн, затем слово «Эдинбург», не сводя глаз с лица женщины на фотографии в газете, и стал ждать результатов поиска.

Видео было выложено в Сеть накануне местным новостным агентством. Фергюс откинулся на спинку водительского кресла, устроился поудобнее, включил телефон на полную громкость и нажал на воспроизведение.

Конни сидела на табурете, поставив одну ногу на пол и согнув другую так, что ее каблук стоял на перекладине. Черные джинсы обтягивали ноги женщины, созданные для бега, талия была перехвачена кожаным ремнем с медной пряжкой, бледная кожа сияла в резком свете, необходимом для работы фотокамер. Держа руки на коленях и глядя прямо в камеру, Конни заговорила:

– Привет! Меня зовут Констанс Вулвайн. Для семьи я Конни. – Она чуть заметно улыбнулась.

Фергюс поднес телефон немного ближе. Эта женщина кого-то напоминала ему.

– Я нахожусь здесь, потому что хочу кое с кем связаться. – Конни немного вздернула подбородок, изменила позу и посмотрела в ближайший объектив. – Я не знаю, как вас зовут, но кое-что я о вас знаю. Но мне хотелось бы узнать о вас больше. Думаю, у нас с вами есть немало общего.

– Это вряд ли, – усмехнулся Фергюс.

– Я знаю, что то, что случилось с Анджелой, было ошибкой. Думаю, это очень подействовало на вас. Полагаю, она была вам очень дорога.

У Фергюса перехватило дыхание, и он снова оказался в спальне Анджелы, он лежал на ней, вдыхая ее запах, касаясь ее мягкой кожи. Это была уловка. Он это прекрасно знал. Эта американка на экране его телефона работала на полицию. Он был мертв, но он не был глуп.

– Я также думаю, что Элспит в безопасности. Я уверена, что вы не причинили ей вреда. Она так дорога своей семье, и полагаю, вы забрали ее потому, что она дорога и вам.

Фергюс кивнул. Он не сделал Элспит ничего плохого. Полиция знает, что он не какой-то там извращенец, убивающий женщин без разбора. Да, теперь ему уже не важно, что кто-то думает о нем, но все равно приятно это слышать. Ему нравился голос Конни, нравился ее акцент. Гласные звуки женщина произносила мягко, и в ее голосе слышалась хрипотца, напоминающая ему голоса певиц в стиле кантри.

– Мэгги тоже с вами? Она замечательная девочка. Все так говорят. Возможно, ее семья недостаточно ценила ее. – Конни сделала паузу и пожала плечами. – Не всем людям дано быть хорошими родителями. Но если Мэгги сейчас с вами, если она с Элспит, то ее наверняка любят так, как должно.

– Само собой, – сказал Фергюс.

– Раньше у Элспит было двое детей, – продолжала Конни. – Она была любящей женой и прекрасной матерью. Преданной, доброй. Я уверена, что вы считаете ее именно такой. Должно быть, она и Мэгги – чудесная компания.

– Быть отцом нелегко, – вздохнул Фергюс. – Но насчет Элспит ты права. Она мой ангел.

– Думаю, я немного беспокоюсь за Зевьера. Полагаю, что-то пошло не по плану. Это не ваша вина. Вы устали? Сама я устаю. Когда тебе надо заботиться о других людях, это утомляет, не так ли?