Однако сейчас что-то было неуловимо иначе.

Скорее всего дело было в том, как люди смотрели друг на друга и просто на мир вокруг.

А для этого стоило вспомнить, что Мировая война шла уже больше года. И это противостояние было намного злее и выматывающим, чем прошлые столкновения.

Так что не было ничего удивительного в том, что окружающие воители щеголяли мешками под глазами или четко выраженными скулами.

Некоторые нервно дергались на любой резкий звук, а вторые смотрели мертвыми, пустыми глазами. Хоть их тела все еще были живы, но вот души умерли.

Постоянная опасность, возможность сложить жизнь в любом, мало-мальском сражении и вечные диверсии подтачивали здравомыслие даже самых крепких.

Южный союз рвался вперед, словно бешеный зверь, и Сумада, даже не смотря на всю их силу, приходилось непросто.

Каждый из основателей союза имел свои опасные секреты, с которыми стоило считаться на поле боя даже высшим, что уж говорить про обычных воителей.

И хоть Сумада пытались по привычке окопаться, но делали это без огонька.

Причина была в том, что против по-настоящему сильных техник подземные укрытия толком не защищали, превращаясь в качественные братские могилы.

Единственный шанс в таком случае выжить, это спать в пол глаза, ожидая команды и готовясь дать деру, чтобы увернуться от падающей на твое спальное место какой-нибудь ядреной техники.

Как понял Стас, этот лагерь было одним из трех, куда тайно стягивали войска для будущего контрнаступления.

Так же Ордынцев разобрался в каком качестве его призвали на эту войну.

Как оказалось, Джишин не забыл сильные стороны Змея, поэтому Стас был взят в роли полевого врача.

То есть того, кто одновременно и бьется с врагом и выносит раненных с поля боя, попутно их подлечивая.

Подобная постановка приказа Стасу понравилась куда больше, ведь она давала ему возможность держаться подальше от самых опасных мест.

Зная же его сенсея, этот статус вполне себе мог и спасти ему жизнь.

Кроме этого, Ордынцев с удивлением узнал, что Мэй и Эиджи сумели добиться серьезных подвижек на поле командования.

Так, под командованием, как Мэй, так и Эиджи имелось по десятку низших воителей. Может причина в этом, а может в чем-то другом, но бывшие товарищи по команде так и не изъявили желание пообщаться со Змеем.

Впрочем, он сам был не особо этим огорчен.