Сатоши никак не мог столько ждать.

Ему нужна была техника здесь и сейчас, а пока что никто в этом мире не дал бы гарантий, что все пройдет хорошо.

— Хватит уже тянуть, если ты, конечно, не надеешься, что я прямо сейчас тут сдохну, — проворчал Тэкехиро. Из-за постоянной боли его характер испортился еще сильнее, чем раньше. — В конце концов я сам выбираю, какой смертью мне помереть.

— Это ваше право, — согласно кивнул Стас. — Тогда я подготовлю для вас место.

*****

— Непривычные ощущения, — Сатоши подергал руками, которые были прочно прикованы к полу. Единственное отличие от пленников было в том, что под ним был футон, а не голый пол. — Теперь я знаю, как чувствовали себя те, на ком мы ставили эксперименты. Скажу тебе, в этом что-то есть.

Стас ничего не сказал, начиная медленно воплощать в своем теле и разуме форму будущей техники. При этом он продолжал чувствовать пристальный взгляд старика.

Несмотря на все его шутки и попытки вести себя как ни в чем не бывало, Тэкехиро явно было не по себе.

Ведь на данный момент техника бессмертия в некотором роде была готова. Да, она имела множество минусов, ограничений и просто проблемных мест, но она с горем пополам работала, что уже было достижением.

А это значило, что в таких обстоятельства, сам Сатоши уже не так-то и нужен был Ордынцеву.

Если Широ Змей внезапно ошибется в действии техники и мастер печатей умрет, то никто с него не спросит за эту ошибку.

Это прекрасно понимал сам Стас и, конечно же, это понимал и Сатоши, что добавляло происходящему «щепотку» напряженности.

— Я готов приступать. Леви? — повинуясь телекинезу змеи, перед лицом старика зависла замотанная в плотную веревку деревяшка, которую тот решительно зажал зубами.

Одним из побочных эффектов техники была чудовищная боль, которую было почти невозможно вынести.

Прицепленный к деревяшке шнурок плотно зафиксировался на голове нового «подопытного». Теперь даже если бы он захотел, то уже не смог бы снять кляп.

— Я начинаю, — выдавил из себя Ордынцев и с великой осторожность опустил светящуюся фиолетовым каплю, что возникла на его вытянутых лодочкой ладонях, на грудь Сатоши.

Мигнув, капля, словно реальная жидкость, а не воплощенная энергия, начала быстро растекаться и впитываться под кожу.

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем конечности старика начали мелко подрагивать.

Причем с каждой секундой судороги все нарастали и нарастали, заставляя мастера терять контроль над собственным телом.

Если поначалу в глазах старика еще светился разум, то в какой-то момент он окончательно потерялся в пучине бушующей боли.