Стараясь привести девушку в чувство, Фьельд с улыбкой посмотрел на распростертого боксера.

— Вот как, ты захотел поработать в свою собственную пользу, прошептал он. — А ведь измена господину недостойна нанятого браво…[18]

В ту самую минуту Инеса открыла глаза. Они устремились с выражением страха на исполинскую фигуру доктора.

— Вы находитесь среди друзей, мадемуазель Сен-Клэр, — сказал он по-французски.

Девушка улыбнулась, и при виде этой улыбки норвежскому доктору стало радостно на сердце. Она закрыла глаза. Но спустя несколько минут она снова открыла их с невыразимой тоской:

— Конча, — прошептала она.

— Мы сейчас поищем ее, — ответил доктор. — Но теперь отдохните немного, чтобы снова набраться сил. Мы должны постараться достигнуть Пармы до наступления вечера.

Инеса послушно закрыла глаза, а Фьельд покрыл ее пледом. Когда он обернулся к своим спутникам, то не нашел их — они куда-то скрылись. Так же исчезли и тела обоих бандитов. Один Антонио лежал все в том же положении. Через некоторое время Кид Карсон и капеллан возвратились. Без дальнейших церемоний они принялись поднимать Черного Антонио.

Фьельд нахмурился.

— Что вы хотите с ним делать?

— Мы хотим отправить его за остальными.

— Куда отправить?

Тут слово взял воинственный капеллан.

— Туда, вниз, к дону Рамону, — ответил он невозмутимо. — Это я выдумал. Мы, жители Перу, убиваем ядовитых змей, когда встречаем их. Многие из них исчезли там, в «чертовой» пропасти. Рамон был хороший старик. Его кровь взывает об отмщении.

— Я не думал, что такое учение к лицу человеку, исправляющему церковные обязанности.

Сконфуженный капеллан опустил голову.

— Я тоже человек, как другие, — вздохнул он и снова принялся волочить по земле лежащего без сознания боксера.

— Оставь его!

Капеллан с удивлением посмотрел на Фьельда.

— Глупо было бы оставить в живых этого человека. Сам Господь предал его в наши руки.