В один из дней вернулась Марджори. Ее безрезультатно искали, но вести об исчезновении сына заставили ее прийти за ответами. Элайджа закрылся с ней в офисе, и как бы Сигна ни старалась подслушивать, Уорик прогонял ее прочь. Оставалось только нетерпеливо ждать, меряя коридоры шагами, когда Марджори исчезла в своей бывшей комнате. Сигна задержалась рядом, перекатываясь с мыска на пятку, пока не скрипнули двери, и на пороге появилась Марджори с дорожным сундуком в руках.

Женщина бросила на нее взгляд и поджала губы.

– Здравствуйте, мисс Фэрроу.

– Доброе утро, мисс Харгривз. – Из головы вылетело все, что она хотела сказать. Сигна продолжала стоять в неловкой тишине, от волнения сжав перед собой руки. – Я надеялась, мы сможем поговорить?

Марджори больше не напоминала ту аккуратную, идеально правильную гувернантку, которую прежде знала Сигна. Сейчас перед ней стояла женщина с темными кругами под глазами, которая, вероятно, отдала бы все, чтобы избежать этого разговора. Сигна ее не винила, но обрадовалась, когда Марджори вздохнула и опустила сундук, приглашая ее внутрь. В комнате было пусто. Она жестом указала Сигне на стул с прямой спинкой и желтым цветочным рисунком, а сама села напротив.

– Я рада, что вы в порядке, – начала Сигна, с трудом выдавливая слова. – Мы довольно долго вас искали.

– Знаю, – ледяным тоном произнесла Марджори, но Сигна с облегчением заметила, что голос звучал не злобно. Особенной приязни в нем тоже не было, но она решила, что сможет смириться с этим. – Я пришла, только чтобы получить новости о Перси и забрать вещи. Если вам есть что сказать, лучше поспешите.

Сигна сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями.

– Должна извиниться перед вами. Я хотела уберечь Блайт, но у меня не имелось достаточных оснований, чтобы обвинять вас. Простите.

Марджори кивнула, принимая извинения, но выражение ее лица не смягчилось.

– Все в порядке. Я восхищаюсь вашей любовью к Хоторнам, и мы обе знаем, что эти обвинения не совсем беспочвенны.

Сигна покусывала нижнюю губу. Марджори права – хотя женщина и была невиновна, на ее пальцах оставались следы сока белладонны.

– Я нашла ягоды прямо перед тем, как вы обвинили меня, – продолжила Марджори.

Сигна почувствовала, что нащупала последнюю деталь головоломки. Она никому не рассказала правду о Перси. Напротив, отвечала всем интересующимся, что вообще не видела его в саду в ту ночь, так же как и не видела поджигателя. Сказала, что Перси сбежал, испугавшись, что кто-то пытается убить его, подгоняемый гневом из-за плана отца продать «Грей». С помощью Ангела смерти, проводящего ночи в Торн-Гров, нашептывающего на ухо и внедряющего в подсознание каждого спящего эту историю, все смирились с новой реальностью. Большую часть персонала уволили в надежде, что удастся избавиться от отравлявшего еду человека, и хотя Сигна все же чувствовала себя виноватой в их уходе, Ангел смерти проследил за каждым работником, убедившись, что все нашли хорошие места.

Когда Блайт начала поправляться, Сигна убедила Элайджу, что он навсегда избавился от преступника. Он привлек власти, которые начали расследование, но без каких-либо доказательств и признаний дело постепенно сошло на нет. И хотя он был недоволен отсутствием определенного заключения, но все же дал понять, что ему гораздо важнее проводить время с Блайт, чем разбираться в этом вопросе.

– Значит, вы знали, что ягоды белладонны принадлежали Перси? – спросила Сигна у Марджори, не желая ходить вокруг да около.

Свои рыжие волосы женщина собрала в пучок на затылке, под усталыми глазами виднелись веснушки. Сейчас она так походила на сына, что Сигне стало не по себе.

– Я никогда не говорила, где нашла их.

– И не нужно. – Сигна отвернулась, не в силах больше смотреть на их сходство. – Я знаю, что это он. Больше никто не знает, и я намерена, чтобы так все и осталось. Не нужно снова разбивать Хоторнам сердце.

Марджори облегченно выдохнула.