Именно в этих переулках и прячется настоящая Москва, если воспринимать Замоскворечье не только как район, где находится Третьяковская галерея. Места за Болотной площадью не сразу стали осваиваться москвичами – южное направление всегда было сильнее открыто врагу, поэтому заселение Замоскворечья шло относительно поздно. Зато породило целый мир, описанный в произведениях местного Колумба – Николая Островского, в прозе Ивана Шмелева, Аполлона Григорьева и десятков других москвичей. Декорации того мира еще живы.
Сначала в Замоскворечье жили стрельцы, охраняя самый беспокойный рубеж Москвы, потом сюда заселились купцы, пользуясь дешевизной земли. Почти все улицы здесь имеют младших сестер. Ордынка Большая и Малая, такие же Якиманка, Татарская, Полянка. Сонные особнячки XVIII–XIX веков, огромное количество храмов, пусть и сильно поредевшее за XX век, запах квашеной капусты, солоно висевший над районом в прошлом веке.
Замоскворечье нужно исходить в самых разных направлениях. Начните с Пятницкой улицы – изучите ее модерн, высокие доходные дома. Удивительна Климентовская церковь в одноименном переулке – памятник позднего барокко, легкий, потрясающий. Суровый дом писателей в Лаврушинском переулке напротив Третьяковской галереи, знаменитая «Лавруха». Памятник Анне Ахматовой на Ордынке, сделанный спустя десятилетия по эскизу Модильяни. Здесь, у семейства Ардовых, великая поэтесса, живущая вне времени, соединившая два уклада, дореволюционный и советский, жила в безопасности и принимала москвичей. Церковь Воскресения в Кадашах и узкие переулочки вокруг – самое яркое выражение слободского устройства Москвы. Марфо-Мариинская обитель с работами Щусева, Нестерова, Корина и подземным храмом-криптой. Храмы Полянки – Григория Новокесарийского с чудо-колокольней и часами, которые играют каждые четверть часа, Успение в Казачьей слободе.
Тихая Новокузнецкая улица с трамвайным движением и сохранившимися деревянными особняками. Татарская улица с первой московской мечетью. Маленькие музеи – при храме в Кадашевской слободе, музей художника Тропинина, музей главного местного бытописателя – Островского. Черниговский переулок, полностью сохранивший свою застройку, может щеголять церквями трехсотлетней давности и необыкновенного качества доходными домами. По Замоскворечью крайне трудно проложить маршрут, эту часть города нужно изучать десятилетиями. Но в первый солнечный (или даже дождливый!) день, когда вы свернете в переулки, уже, правда, без лопухов и зелени, оцените колорит дворов, маленьких флигельков, ресторанчиков. Если где и проявляется знаменитая московская леность, желание сидеть с бутылочкой чего-нибудь веселящего в руке, так это в Замоскворечье.
Сделайте город театром, где играют любимые герои
Гораздо быстрее понять поэтическую, изнаночную сторону города поможет совмещение пространства и текста. Выберем любимый роман или фильм, действие которого разворачивается в Москве. «Мастера и Маргариту», «Двенадцать стульев», «Альтиста Данилова». Внимательно отметим любые локации в романе – и их уже можно помещать на городскую карту. Ура! Ипполит Матвеевич и Киса Воробьянинов отправляются на аукцион в конкретное помещение на Петровке, а домик Мастера ждет своих гостей в переулках Остоженки.
Особняк в неоготическом стиле возведен в 1900 году для обрусевшего немца А.Л. Кнопа. Маленький «замок» идеально подходит для старой Англии времен королевы Виктории.
Еще интереснее наблюдать за романом писателя и города. Мандельштам, Лермонтов, одесская школа романтиков двадцатых годов, Пушкин, даже Льюис Кэрролл и Александр Дюма – у каждого из них наберется немало московских адресов. Открываем «Окаянные дни» Бунина – целый список локаций в окрестностях Поварской! Арбат Окуджавы – в основном давно исчезнувший, но сохранивший фантомность и некоторые места нетронутыми! Высоцкий – по всей Москве, но особенно в Большом Каретном!
Даже панельные кварталы уже успели обрести ореол исторического жилья и обзавестись собственными героями. Дмитрий Пригов, певец Беляева, пишет о мифологических сражениях на юго-западе Москвы: «Столкновения начались по границам улиц Островитянова и Профсоюзной. Сначала были задействованы мелкие группки наиболее экстремистски настроенных коньковцев. Наши дали достойный отпор. Стычки вспыхнули по всему периметру юго-западных окрестностей Беляево. Коньковцы кликнули на подмогу теплостановцев и битцевских. Возмущенные ясеневцы и тропаревцы, почувствовав угрозу и для себя, встали на нашу сторону. Вскоре, пытаясь разрешить свои давнишние необоснованные претензии, на сторону коньковцев встали калужцы и вавиловцы. Нас, в свою очередь, поддержали ленинско-проспектцы и университетцы. Чуть позже подоспели ополчения от Кунцево и сводный отряд с Садово- и Триумфально-Кольцевой. На их стороне стояли варшавско- и каширо-шоссейцы. На подступах дружинами свибловцов были разгромлены дикие и свирепые коломенцы. Основные же сражения откатывались в беляевскую зону отдыха, к гигантскому озеру».
Поэт заставляет пространство вокруг себя плясать, архитектуру – становиться верной помощницей его замыслов. Это касается и панельных кварталов, и усадеб, и дальних полей.
Меланхолия на территории старинных усадеб
История распорядилась так, что свобода давалась русским сословиям сверху. Аристократы получили долгожданное завоевание на 99 лет раньше, чем крестьяне. Речь идет о знаменитом манифесте «О вольности дворянской». Петр I начал с помощью дворянства, слоя, на который опирался, строить европейскую страну, а Петр III дал возможность своим слугам отдохнуть и насладиться сделанным.
За полвека – от Петра до Петра – в России появились промышленность, флот, свои путешественники, свои фельдмаршалы, свои художества, свои наука, литература и – своя архитектура. Получивший вольность русский дворянин рассеялся по стране и стремительно стал заполнять обширные просторы содержанием. Кто-то имел образование, кто-то слепо копировал соседей, но Россия получила новую единицу культурного ландшафта – дворянскую усадьбу. Только в Московской губернии их было свыше восьми сотен. Многими восхищались иностранные путешественники, а соотечественники падали от такого размаха в обморок.
Тут рождались философские сочинения, вынашивались идеалистические планы, строились заводики и сочинялись баллады. В начале XX века стремительно ускорившаяся Россия начала скучать по екатерининскому времени так, что даже издавала ностальгический журнал «Столица и усадьба» – о времени, когда еще не было железных дорог и телеграфа, соседний помещик – друг, а иногда враг, а лучший повар, которого переманили из столицы, обошелся в бешеные деньги.
Многие из усадеб строились как загородные, но со временем вошли в состав города и сейчас находятся на территории Москвы. Именно подобные комплексы дают представление о развитии русского барокко, рококо и классицизма. Усадьба – это всегда ансамбль: здесь будет и парадный двор, и парк, и своя церковь.
Архангельское с блистательными традициями восемнадцатого столетия! Царицыно с постоянно изменяемыми проектами и метаниями Екатерины! Миниатюрное Братцево, где уже слышны звуки автомобилей на МКАД! Михалково, Алтуфьево, Покровское-Стрешнево, Кусково, Останкино, Кузьминки, Свиблово, Воронцово, Люблино, Нескучное, Высокие Горы. Борис Корнеев писал:
Гулять по территории старых усадеб нужно неторопливо, пытаясь сверить внутренние часы с совершенно иным веком.
Деревянная Mосква и жилищный вопрос
В сознании средневекового москвича, видимо, почти отсутствовало понятие долговременности. Город часто навещали пожары, поэтому горожане в основном пользовались деревянными материалами. Зачем строиться основательно, если все равно может сгореть через 10 лет? Дерево дышит, дерево экологичнее, камень для москвича губителен. Считалось, что камень предназначен для двух категорий населения – монахи там плоть смиряли и узники тоже сидели в узких каменных мешках.
Сам москвич с удовольствием покупал себе новую избушку на рынке, который располагался в районе современной Трубной площади. Лубяной торг. Купить избушку и за один день перевезти к себе домой. Улица Лубянка и ее название тоже отсюда – вспомните сказку о лубяной избушке. Если говорить о церквях, то многие из них тоже пока деревянные. Например, в районе Остоженки, недалеко от Храма Христа Спасителя, есть церковь Ильи Обыденного. Это значит, что ее срубили, то есть построили, об один день, в течение одних суток.