Пластиковое око миниатюрной камеры наблюдения, висящей на двери, наверно, улавливает мои мысли: оно оживает, быстро фокусируясь на мне. Такие устройства установлены на всех проходных пунктах «родной» Delta Industries, чтобы сканировать пришедших и сравнивать их с 3D-портретами в огромной библиотеке корпорации. Технология ни разу не новая, но знаете, это как спички: сколько веков прошло с их изобретения, а ничего проще, удобнее и надёжнее так и не придумали. А главное, дёшево.

Другое дело, что внутри самой технологии происходят изменения: так, камеры сегодня не просто сравнивают тебя живого и цифрового, но и моментально сканируют всю твою жизнь, отражённую в профилях соцсетей и их контенте (вот почему никаких соцсетей я давно уже не веду, ибо не идиот), а главное, с помощью вездесущих нейросетей анализируют физиогномику – выражение лица, движение глаз – и делают на основе этой информации вывод о твоём текущем состоянии и вероятных замыслах. Словом, коварный Большой Брат давно уже превратился в полезного маленького помощника, который знает о нас всё, но без которого мы уже не можем представить своей жизни, и потому считаем глупым идти против его силы.

Откуда-то сверху я слышу низкий женский голос:

– Проваливай отсюда, это частная собственность.

– Да, но у меня для вас не менее частная посылка.

Через десять долгих секунд дверь открывается. В дверном проёме – девушка. В руке – направленный в мою сторону «узи», чёрная сталь заклеена смешными анимированными стикерами: розовым подмигивающим смайлом, переливающимся градиентом призывом Bang-Bang! и вижуалом весёлой вагины, выстреливающей разноцветными огнями миниатюрного фейерверка. На лице – «умная» серая балаклава из той ткани, что умеет становиться прозрачной (технически – наоборот, эта изначально прозрачная штука при активации функции становится темнее, как бы тонируется, но вы же знаете, как работает маркетинг). Сейчас режим маскировки включён на максимум, и я вижу только красивые, но настороженные бледно-голубые глаза.

– Ты кто? Чего тут забыл? – говорит она с хищным вызовом, с головы до ног сканируя мою истасканную плоть.

– Я и сам хотел бы знать, чего я тут забыл… – устало отвечаю я скорее самому себе, чем ей.

Девушка не оценивает сей философский дискурс, опуская ствол ниже, в область моего члена, и я понимаю, что ходить вокруг да около больше не стоит.

– Курьер Delta Industries, срочная конфиденциальная доставка для человека, который находится в этом здании.

Едва я успеваю выпалить эту уже отпечатавшуюся на моей подкорке фразу, девушка тут же меняется в лице, перестав грозно сверкать глазами, и с силой затаскивает меня внутрь. После чего, не произнося ни слова, толкает вперёд, во мрак коридора, приставив холодный ствол автомата прямо к копчику. Сдаётся мне, что я всё ближе к преждевременной смерти, но если уж суждено умереть здесь и сейчас, то лучше от рук сексуальной голубоглазой секьюрити (или кем тут она работает). Слушаясь и повинуясь, медленно вхожу в кромешную темноту.

Совсем скоро темнота оформляется в огромный опенспейс с высоченными потолками и лепниной, обшарпанными стенами и заколоченными окнами, из-за чего естественного света в помещении нет, зато есть валяющиеся на полу и свисающие с потолка беспроводные неоновые трубки, разгоняющие сумрак. В этих минималистичных декорациях за столами сидят люди – множество людей в балаклавах, технологичных фильтрах и продвинутых очках смешанной реальности. По их позам видно, что они напряжённо работают над чем-то по-настоящему важным и, вероятнее всего, противозаконным.

Я прохожу мимо них, чувствуя себя древним городским призраком: кажется, что эти люди меня просто не видят, и только бесчувственный ствол «узи» связывает мой дух с осязаемой реальностью. Пока мы пересекаем комнату, я слышу ровный гул тихих голосов, и каждый нашёптывает своему невидимому интерфейсу определённые команды. Если вы не знаете, то подобный метод работы у кодеиновцев – а я практически уверен, что попал именно в их логово, – зовётся to break a silence, а специалистов, работающих в данном формате кодинга, соответственно, именуют silence breakers, или коротко si-breakers.

В самом дальнем углу помещения – а оно в десятки раз больше, чем моя квартира, – стоит обычная койка, на которой лежит мужчина. Он с головы до ног закутан в военный брезент цвета хаки (видел такие на БойТВ, федеральном канале, транслирующем мировые военные конфликты 24 часа в сутки).

Экстремистка подходит к нему, садится на корточки и бережно отводит брезент с лица, которое защищено, как у многих в этом здании, прокачанным фильтром. Едва я вижу это лицо, мне становится дурно: покрытое сотнями крошечных шрамов, перетянутых бесцветной нитью, оно мало похоже на человеческое, но даже сейчас я могу его узнать – и это повергает меня в шок. Передо мной лежит тот самый фри-шеер, который несколько лет назад спас мне жизнь на крыше. За это время он сильно ослаб, постарел и выглядит как человек, который долго борется со смертью, но битва эта, вероятнее всего, уже проиграна.

Он медленно поднимает усталые глаза, смотрит на меня и, тяжело дыша, хрипит:

– Знаешь, жизнь, конечно, умная и логичная сука. – Сморщившись от боли, надрывно кашляет, но потом берет себя в руки и продолжает: – А тот, кто считает, что всё это тупо хаос, бессвязные действия и события, не видит очевидных закономерностей… И ни хера не понимает правил игры.

С трудом договорив, он вновь начинает кашлять, на этот раз сильнее, норовя выплюнуть лёгкие на грязный пол. Девушка быстро достаёт из внутреннего кармана плотной куртки фляжку, подносит к его губам, помогая запрокинуть голову.

– Что с ним такое? – тихо спрашиваю я, не отводя взгляд от обезображенного лица старого знакомого.

– Корпорации травят нас, как крыс, – злобно отвечает экстремистка. – Иногда им удаётся вычислить наши цифровые следы. Тогда они пробивают местоположение и отправляют крошечных нанороботов, которые выискивают кодеиновцев, словно ищейки, и атакуют, проникая через ноздри и рты. Их главная цель – мозг. Добравшись до него, они подключаются к определённым участкам и выкачивают оттуда всю необходимую информацию. А после начинают сжирать всё содержимое черепной коробки. Сорок первому ещё повезло: мы вовремя засекли присутствие робота, не дав ему выкачать всё, что могло нас скомпрометировать. Но эта чёртова хрень всё равно успела залезть внутрь и начать атаку, повредив лицо и, что самое страшное, большое количество нейронных цепей.