Адресат достал из старого деревянного шкафа-буфета поднос с ароматной сдобой, поставил его передо мной и налил чаю, от которого валили тяжёлые клубы пара. Всё это выглядело более чем странно. Но от угощения я не отказался – есть хотелось страшно. Да и пить тоже, и особенно – после неожиданного спринта. Несмотря на дружелюбный настрой адресата, воды я попросить стеснялся, поэтому дул на горячий чай в надежде, что он когда-нибудь остынет.
Немолодой мужчина (похожий не только на мультяшного почтальона, но и на известного советского актёра с аккуратными чёрными усами и впалыми щеками, имени которого я вспомнить не мог) сел напротив и с интересом смотрел, как я ем. Голод проснулся во мне исхудалым диким зверем, которому после затянувшейся зимы срочно требовалось восполнить запасы органического топлива. Кажется, адресата это не смущало – и даже, напротив, ему нравилось.
– Ну, ты кушай-кушай и потихоньку рассказывай, зачем пожаловал.
Я перестал жевать и посмотрел на своего визави: даже сидя, он совершал непрекращающиеся движения – то костяшками похрустит, то усы рукой причешет, то ногой чуть притопнет. Человек-движ, ей-богу.
– Ну как… У меня доставка.
Адресат по-доброму улыбнулся.
– А как же! Но вопрос-то в другом. Я-то знаю, что ты мне принёс, а что принесло самого тебя?
Эта игра слов дошла до меня не сразу. И несмотря на то что я находился в полицейском участке, мне искренне захотелось поделиться с ментом наболевшим. Да и потом, когда подобные люди задают вопрос, лучше всё же идти на контакт, поддерживая позитивную коммуникацию, иначе милость может легко смениться на гнев. А этого мне сейчас уж точно не надо.
– Не знаю… Сегодня выдался жёсткий день. К тому же он у меня на этой работе последний. И это, с одной стороны, печально. А с другой – я даже рад такому раскладу. Курьерство – тот ещё ад.
Адресат как будто ждал этого ответа и, резко хлопнув ладонью по столу, радостно воскликнул:
– Ну вот и славно! Мне как раз нужен толковый опер. Пойдём к нам. Ты парень, вижу, смышлёный, целеустремлённый и уж точно пунктуальный – я сразу понял по твоему забегу до моего кабинета! – И, обнажив россыпь золотых зубов, адресат засмеялся, да так, что его игольчатые усы задрожали сотнями острых антенн.
Я вяло улыбнулся товарищу менту, деликатно умолчав, что сегодняшнее увольнение случилось именно из-за моей «пунктуальности».
– Спасибо, я подумаю… Кстати. А что у вас за лифт такой странный? И фотографии на стенах.
Мент нетерпеливо махнул рукой.
– Да ты это, не бери в голову. Развлекаемся мы так. Это у военных с чувством юмора туго. А у полиции с ним всё зашибись. Даже слишком. Без смеха тут никак. Иначе не вывезешь.
Я вспомнил отца и его друзей-коллег – и вынужден был мысленно согласиться со словами адресата и старой русской поговоркой «Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся».
– В общем, подумай, сынок, я ведь тебе дело предлагаю. Платят тут хорошо, работёнка не пыльная, хоть местами и стрессовая. Но под моим руководством всё у тебя будет хорошо. Будем двигаться по жизни вместе. Поможешь мне контролировать Северо-Восточный округ: он у нас беспокойный, по дюжине мокрух в сутки, но ведь кому сейчас легко? Время такое, знаешь ли. Хотя когда оно было не такое… Короче, уж лучше вытаскивать из канавы покойника, чем самому в этой канаве гнить. Как приятный бонус, ментов в этих краях не мочат: боятся смертной казни – спасибо многоуважаемому Великому Верховному Правителю (адресат произнёс эту фразу чересчур громко и наигранно уважительно, чуть заметно покосившись на видеопортрет ВВП, величественно хмурившегося на стене за его спиной), хорошо стращает государство. И спасибо (тут он перешёл на такой же наигранный шёпот) нашей азиатской крыше, которая сама как одна большая смертная казнь. Ну и кровная месть своё дело делает: знают, супостаты, что если тронут нашего брата, то семьи их долго не проживут – уж ребята из Триады об этом как следует позаботятся. Поэтому играем с этими нелюдями денно и нощно в кошки-мышки, расследуем предумышленные и разбои да по службе растём. Как говорится, большой российский поклон нашему большому китайскому другу.
Я задумался. Что и говорить, профессия курьера никогда не входила в список моих интересов. Но и работа в силовых структурах – тоже. И в первую очередь из-за отца, который, прежде чем стать успешным бизнесменом, большую часть своей жизни отдал армии. Сначала он руководил подмосковным гарнизоном. Потом индустрия военной робототехники благодаря китайским технологиям и дотациям достигла в нашей стране апогея, и он одним из первых интегрировал в ряды военных полностью автоматизированные боевые машины – бегающих «мухтаров», летающих «коршунов» и прямоходящих «приматов». Параллельно с интеграцией роботов появились киборги: теряющие на полях Великой Антизападной войны конечности солдаты после попадания в госпиталь разживались новыми запчастями тела – на этот раз механическими, с биосиликоновой оболочкой. Такова была срочная директива Минобороны, подсчитавшей, что дешевле заказывать железные руки и ноги у китайских подрядчиков, чем отправлять покалеченного солдатика на гражданку и выписывать нового бойца, оплачивая производство формы и всей необходимой амуниции. Но как только горячий этап этой бесконечной войны закончился, ноу-хау быстро пошло под сокращение, а новоиспечённые киборги, покорёженные жестокими сражениями с некогда братским народом, вернулись в свои холодные грязные панельки…
– Ну, братец, что думаешь? Готов послужить Отечеству и СВАО? Я вот тоже, прикинь, в детстве не ментом хотел стать, а космонавтом. Хотя знал же уже тогда, что космос мы пиндосам проебали и за ихним текущим
Собеседник мой воздухарился и ещё энергичнее задвигал телом. Я отхлебнул чаю, засунул в рот очередной кусок плюшки, натянуто улыбнулся и попытался отшутиться: