– Полагаю, что мэр Нью-Йорка Джулиани слишком либерален для консерваторов: например, он допускает аборты и выступает за разумное ограничение прав на владение оружием, что для республиканцев однозначно большой минус. Бывший спикер конгресса Гингрич – фигура довольно противоречивая и скандальная. Он, мне кажется, уже давно непопулярен ни в своей партии, ни у избирателей.
– А как оцениваешь шансы Митта Ромни и Майка Хакаби?
– Здесь, если честно, боюсь ошибиться. Возможны варианты. И все-таки у Хакаби, на мой взгляд, шансов больше. У Митта Ромни – те же проблемы, что и у Джулиани, взять хотя бы закон о медицинском страховании, который он подписал, будучи губернатором Массачусетса.
– Это так, Майк, не спорю. Возвратимся к Маккейну. Ты мне привез интервью? – поинтересовался Престон.
– Нет, босс. Интервью взять не удалось. Я поговорил с его помощниками и советниками, но добраться до самого сенатора не получилось. Не знаю, то ли газета наша их испугала, то ли на самом деле график Маккейна был расписан от и до.
– Досадно, но поправимо. Я подниму свои связи, и, думаю, ближе к партийному съезду мы его уговорим побеседовать с нами. Ладно, теперь о братьях-демократах. Там тоже все непросто: помимо Барака – Хиллари, Джон Эдвардс, Джо Байден и даже Билл Ричардсон! Что скажешь?
– Без сомнения, у всех кандидатов довольно впечатляющее резюме: Хиллари, бывшая первая леди, сенатор от штата Нью-Йорка, имеет богатый государственный опыт, входит в состав влиятельного комитета по военной службе. Джо Байден – долгожитель сената, способный улавливать настроения среднего класса. Заслуги губернатора Билла Ричардсона тоже налицо – посол США в ООН, а в две тысячи четвертом году возглавлял национальный комитет Демократической партии. Одним словом, достойные претенденты, но…
Я запнулся, и Престон ехидно спросил:
– «Но»? Что «но», Майк? Опять будешь мне песни петь про весну, или у тебя есть доводы посерьезнее?
– Нет, босс, мне известны те же факты, что и всей стране, но моя интуиция подсказывает, что среди демократов реальная борьба развернется между Обамой и Клинтон, а в самом финале останутся Маккейн и Обама, – заявил я.
– Майк, тебе, пожалуй, не только романы надо писать, но и ясновидением стоит заняться, – снова засмеялся Престон.
– Это вряд ли. В прорицатели я никак не гожусь.
– Ладно, – улыбаясь, сказал шеф. – Поживем – увидим, стоит ли чего-нибудь твое чутье.
Глава 13
Президентская кампания закружила меня в вихре изнурительных командировок по стране, бесконечных встреч и интервью. Я с головой ушел в работу и не заметил, как наступила весна.
В середине апреля я получил краткое сообщение от Софи, которое меня насторожило: «Надо увидеться. Ланч в среду во «Франчино» в 12:30?» Назначать встречи по сотовому было так непохоже на Софи, совсем не ее стиль.
Женщин легко ранить, но ждать прощения от них можно годы. Несмотря на то что мы оба предчувствовали неизбежный финал нашего романа, и невзирая на мое желание положить конец нашей связи, не причиняя подруге боли, гордость и женское самолюбие Софи, безусловно, были задеты, и она вряд ли была готова к великодушному прощению.
По дороге в итальянский ресторан, в котором мы условились встретиться, я прокручивал в голове разные сценарии. Что могло произойти с тех пор, как мы виделись в последний раз?
Сообщение звучало тревожно и напоминало крик о помощи. Быть может, Софи ждет от меня ребенка? Маловероятно, но возможно. Что-то случилось с ее отцом? Софи потеряла работу? Да, действительно, сейчас много сокращений, но она на хорошем счету в университете и работает там уже много лет. Какое же событие в жизни красивой независимой женщины заставило ее обратиться к бывшему любовнику, который расстался с ней несколько месяцев назад?
– Майк, я здесь! – Софи помахала мне рукой из-за столика у окна.