Как мы писали роман

Шедевр иронической прозы Джерома. Писательство вновь в моде, и какой настоящий джентльмен откажется от «пробы пера»! «Книги занимают свое место в мире, но не являются целью всего существующего. Они должны стоять рядом с бифштексом и жареной бараниной, запахом моря, прикосновением руки, воспоминаниями о былых надеждах и всеми другими составляющими общего итога наших семидесяти лет. Мы говорим о книгах так, будто они — голоса самой жизни, в то время как на самом деле это лишь ее слабое эхо.» «— На самом деле существует лишь одна история, — продолжал Джефсон после долгого молчания, скорее делясь своими мыслями, чем разговаривая со мной. — Мы сидим за своими письменными столами и думаем, и пишем, но история остается всегда одной и той же. Люди рассказывали ее и слушали много лет назад. Мы продолжаем рассказывать ее друг другу сегодня и будем делать это через тысячу лет. И эта история такова: «Жили когда-то мужчина и женщина, и женщина любила мужчину». Мелкий критик может кричать, что это старо, и требовать чего-то новенького. Он считает, как дети, что в нашем мире все еще может быть что-то новое.» «Есть одна волшебная сказка. Я прочел ее много лет назад, но она до сих пор сохраняет свое очарование. Это история о том, как один маленький мальчик однажды взобрался на радугу и в самом конце, за облаками, увидел удивительный город. Дома в нем были золотыми, а мостовые — серебряными, и все освещалось светом, подобным утренней заре, которая освещает спящий мир. В этом городе были дворцы, настолько красивые, что в одном их созерцании заключалось удовлетворение всех желаний; храмы — столь величественные, что достаточно было преклонить там колена, чтобы очиститься от грехов. Мужчины этого чудесного города были сильны и добры, а женщины прекрасны, как грезы юноши. Имя этому городу было «Город несвершенных деяний человечества».»