Vampirum777

Я уверен, вы знакомы с этими историями. Речь идет о «нехороших» квартирах и «проклятых» домах. Я сам прочитал их достаточно. Говорят, за каждой «нехорошей» квартирой скрываются зловещие и необъяснимые события, которые зачастую предшествуют описанному в рассказе, а иногда даже становятся его причиной.

Меня зовут Алексей Иванович Кронник, мне двадцать лет, я жил в Санкт-Петербурге, на пр. Энтузиастов, 18, кв. 34. Если вы найдете это письмо и если в городе Нижний Новгород еще есть улица Советская, 4, пожалуйста, перешлите его туда. Мама, папа, я вас люблю, я сейчас думаю о вас, я во многом ошибался...

История, случившаяся со мной около десяти лет назад, не так уж страшна, скорее странная, и я до сих пор не могу найти ей объяснение. Забавно, что сначала я воспринял ее довольно легкомысленно, но с годами стал рассматривать ее под другим, более мрачным углом. Со временем эти воспоминания начали вызывать во мне все более неуютные чувства. Кто знает, может быть, однажды она действительно меня напугает.

Впервые мне удалось "нырнуть" четыре года назад. Именно в тот зимний вечер началась длительная цепочка событий, которая в конечном итоге приведёт к сегодняшнему дню. Но давайте всё рассмотрим по порядку.

Привычка ездить по ночам у Андрея зародилась три месяца назад. Бесцельные поездки помогали ему расслабиться и освежить мысли. Сначала он выезжал не чаще одного раза в неделю, но вскоре это стало для него привычкой, и теперь каждую ночь он садится в машину, включает музыку и мчится, куда его несет взгляд, по тихим улицам.

Шико́ ушел из жизни, когда мне исполнилось шестнадцать. Мы прогуливались и оказались во дворе, где валялось отравленное мясо. Он, весело виляя хвостом, схватил кусок или два. Я даже обрадовался, что ему досталось немного поесть, ведь дома у нас всегда было немного еды. Когда у него началась рвота, и я понял, что случилось, я поднял его на руки и понес в ближайшую ветеринарную клинику. Судороги были такими сильными, что я несколько раз не удерживал его и ронял на асфальт. Мы не прошли и половины пути до клиники, как он перестал дергаться и замер. Измазанного рвотой и кровью Шико я оставался рядом с мертвым питомцем несколько часов, размышляя о том, что делать дальше. Темнота уже окутала мир, когда я отнес Шико в балку недалеко от нашего дома...

Шаркая пыльными шлепанцами, я медленно двигался по загородной дороге, воздух над которой колыхался волнами. На раскаленном асфальте впереди то и дело появлялись иллюзорные лужицы, которые издевательски исчезали, когда я подходил ближе. От зеленевших с правой стороны сосновых рощ сильно пахло смолой. Звон цикад здесь был настолько громким, что заглушал легкую музыку в моих наушниках, которая гармонично дополняла этот знойный день. С далекого горизонта, куда уходила дорога, надвигались плотные кучевые облака. Над моей головой небо было совершенно чистым, и в этой идеальной голубизне весело плавали полупрозрачные червячки и узелки. Как это называется? Деструкция стекловидного тела, точно.

Когда я открыл глаза, небо изменилось. Технически оно осталось прежним: серое марево, в котором не видно отдельных туч — типичное российское межсезонье, серость, которая иногда накатывает даже поздней весной. Но что-то в нем изменилось. Как будто сам воздух стал иметь другой запах...

Я находилась на знакомом вокзале всего пять минут, а за последние несколько лет жизнь уже казалась несуразной. Только что вышла, потея, из шумного душного автобуса, и казалось, что никогда на самом деле не покидала это место.

Лиля исчезла семь месяцев назад. Полиция прекратила её поиски уже через три месяца, а мать до сих пор иногда всхлипывает в трубку во время дежурных звонков. Как дела, сынок, как работа? Да ничего, мам… Ничего.

Всё детство я провёл прямо напротив Кладбища. Жил в частном доме, и это самое Кладбище всегда было хорошо видно, если выглянуть из окна. Первый скриншот показывает место, где я жил, выделенная серая область — это именно Некрополь. Насколько я помню, там никогда никого не хоронили, там почти нет сторожей и, в общем-то, отсутствует надёжная изгородь (она есть, но находится в очень плохом состоянии). Есть несколько старых склепов, а также часовенка, в которую очень редко кто заглядывает, хотя её периодически обновляют и красят в ярко-синий цвет.

Начну немного с другого конца. В этом году я решил провести новогодние праздники в своем родном городе – матушка уговаривала, друзья просили увидеться, пока еще не разъехались по свету, и я согласился. В конце декабря я с рюкзаком и ноутбуком прыгнул в серый с красными полосками поезд и приготовился провести сутки в вагоне, чтобы добраться к родным местам. Хотя я и не был совсем уверен, что действительно хотел ехать, когда в окне появилась Родина-мать, внутри что-то ёкнуло. В конце концов, дом домом и остается. В общем, на перроне меня встретили, потом накормили до отвала – настоящая идиллия. Но если бы всё было так безоблачно, я бы, наверное, не писал это...

Хорошо, анон, вот в тред врывается настоящая кулстори от реального путевого обходчика из совка...

Ну что, друзья, я достал провод для своей мыльницы, и это значит, что пришло время делиться увлекательными историями. Как я уже упоминал, мой покойный дедушка служил в милиции с советских времен и до конца 90-х годов. Если быть точным, он работал следователем в единственном отделении небольшого подмосковного городка. Человеком он был довольно молчаливым и угрюмым, но стоило ему заговорить о работе, как он становился чуть более разговорчивым. По-моему, работа была единственным, что он по-настоящему любил...

Встреча произошла совершенно неожиданно. Просто очередное скучное оформление микрокредита, которых у нас было десятки в день. Но на этот раз я заметил в клиенте что-то особенное — его фамилию, довольно забавную и богатую на шутки — Пузатов. Эта фамилия мгновенно вызвала у меня ассоциацию с чем-то добрым, детским и давно забытым. Я поднял взгляд и, нехарактерно для себя, спросил лишнюю информацию.

Саша, немного поморщившись, все же потянул за хлипкую ручку. Ему бы еще сначала платком обернуть, чистюля. Одетый в дорогой плащ и выглаженную рубашку, он выглядел здесь чужим, среди пыльных и унылых трущоб. Бледная зелень двора изо всех сил пыталась скрыть убожество этого места, но явно не справлялась. Сырые, уродливые стены, затянутые чем-то, больше похожим на тряпки, и окна с заплесневелыми шторами, прелый запах, доносящийся из подъезда, смешивался с тошнотворным духом готовки из кухонь. Ступени у подъезда вели в подвал, дверь которого была раздутой от сырости и не закрывалась полностью, оставляя темную щель снизу, откуда доносился запах гнили и тепла.

После сообщения Вадика о его приезде я ругнулся матом. Шепотом, как и принято в нашей коммуналке. У нас есть немало табу и ритуалов: не шуметь после девяти, убираться каждую неделю по очереди, не бросать остатки еды в раковину, не ставить тяжелые вещи на антресоли и ни в коем случае не отключать радио на кухне. Объяснять эти правила гостям, чей визит может совпасть с «часами пробуждения», совсем не просто.

Прибыв в гости к бабушке, главный герой отмечает, что в деревне царит странная атмосфера.

23 марта 2001 Из-за большого количества запросов поделиться своими находками и странными переживаниями в пещере, расположенной рядом с моим домом, я решил создать эту веб-страницу. Я расскажу о событиях, которые имели место в последние несколько месяцев. Начну с моего визита в знакомую пещеру в декабре 2000 года и завершу... Ну, на самом деле, ещё не завершу...

Антонина Петровна выпрямилась. Боль в спине напомнила о себе неприятным нытьём: радикулит снова беспокоит. На погоду. Осень выдалась такая: сырая, дождливая. Скоро станет труднее каждый день опускаться на колени и склонять голову в вечерней молитве. Ничего. Господь посылает нам испытания, и мы обязаны с честью их преодолевать. Что может значить больная спина перед волей Всевышнего? Разве она способна затмить это удивительное чувство благоговения, которое Антонина Петровна испытывает каждый раз, обращаясь к Нему? Хотя к ревматологу всё же стоит заглянуть...