Наверное, сутки прошли прежде, чем Герман вдруг осознал, что пока тратил усилия на попытки что-то разглядеть, как-то спонтанно научился распознавать запахи. Вот аромат крови… нет, не крови. Это железо. Эта дорожка ведет куда-то, где его очень много. Какой-то астероидный пояс, или, может быть железная планета, потерявшая мантию после какой-то катастрофы. А здесь вдруг пахнуло жжеными спичками. Сразу представилась планета вроде Венеры. Постепенно начали проявляться звуки. Теплое дыхание звезд, методичное жужжание планет, шепот туманностей… Запахов и звуков было очень много, гораздо больше, чем Лежнев мог интерпретировать. Но теперь он начал отдаленно и очень примерно понимать, как выглядит космос для Кусто. Точнее, не космос — гипер. В какой-то момент пришло знание, что он напрасно пытался что-то разглядеть. В гиперпространстве это бессмысленно. Он, собственно, давно уже видит его таким, какое он есть — для него. А для кого-то другого оно будет выглядеть совсем иначе. И даже для его спутников окружающее выглядит совсем не так, как для него.

Вместе с этим пониманием к Лежневу пришло осознание: если очень захочет, он сможет управлять своим полетом. Может перехватить управление у Тианы ди Сонрэ… Точнее, нет. Не перехватить, а просто поучаствовать в нем. Скорректировать своим желанием. Герман испуганно замер, и изо всех сил постарался вообще ничего не хотеть. Слишком свежи были воспоминания о прошлом незапланированном выходе из гипера. Кусто рассказывал, что тогда им повезло просто фантастически.

К счастью, они, наконец, вышли в обычное пространство, и Герман окончательно уверился, что и со зрением у него все в порядке. Космос глазами ликса был восхитителен — Лежневу показалось, что он мог бы любоваться им бесконечно, но тут перед глазами на секунду потемнело и парень обнаружил себя лежащим на кровати в своей каюте. Каюта, к слову, немного расширилась, и Герман пообещал себе уточнить у Кусто, не показалось ли ему. Но для начала он поторопился выяснить, прилетели ли они туда, куда собирались, да и вообще узнать последние новости.

Тиана уже ждала в рубке. В последнее время она довольно часто изменяла своему привычно-бесстрастному выражению лица. Вот и сейчас всем видом она выражала озабоченность: брови сурово нахмурены, по Герману только мимолетно мазнула взглядом, и тут же снова пристально уставилась на карту, развернутую на экране.

— У нас опять какие-то проблемы? — беззаботным голосом поинтересовался Лежнев.

— Не совсем, — задумчиво ответила разведчица. — С нами пока все в порядке. А вот с системой — не очень.

Герман присмотрелся к изображенному на экране. Это была планета, очень похожая на Землю. Голубой океан, очертания суши — два больших материка и целая россыпь островов. Материки зрелище представляли печальное — зелень окаймляла их только по краям: тоненькие полоски вдоль побережья, прерывающиеся на севере и на юге, где, по всей видимости было слишком холодно. А вот россыпь островов, почти равномерно заполнившая океаны, выглядела вполне привлекательно. Не все, правда. Парочка самых больших, которые Герман даже затруднился отнести ли к материкам или крупным островам тоже светились желтовато-серыми плешами по центру. Но вот все остальные, те, что помельче, были ничего так. Зелененькие. Похоже, жизнь на этой планете была. А вот признаков цивилизации что-то не наблюдалось — по крайней мере, на ночной стороне не светилось ни одного огонька. Хотя нет, один светился, и довольно ярко — в самом центре большого материка. Герман было заинтересовался, пригляделся повнимательнее. Видя его интерес Кусто укрупнил участок, и стало понятно, что и здесь руку не цивилизация приложила — то светилось жерло крупного вулкана.

— Выглядит странно, — согласился Герман. — Ты говорила тут жили какие-то шибко развитые товарищи?

— Не очень развитые. Примерно, как вы. Ну, может быть чуть посильнее. Только это было несколько тысяч лет назад. И до посещения маткой планеты. Мы ведь не знаем, чем закончилось противостояние. Но ты не туда смотришь. — Тиана вновь уменьшила масштаб, так, чтобы планета была видна полностью.

— Все равно не вижу, — признался Герман.

— Посмотри вокруг планеты, — недовольная несообразительностью спутника, разведчица ткнула пальцем. — Вот здесь, здесь и здесь. Самые крупные скопления. Но вообще тут все пространство ими заполнено.

Герман, наконец, сообразил в чем дело. Все пространство вокруг планеты усеивали каменные осколки разной величины и формы. Кое-где в свете желтого солнца что-то поблескивало. «Наверное, металл», — решил Герман. Но было его совсем немного. Не удивительно, что Лежнев не сразу понял в чем дело. Осколки усеивали околопланетное пространство так плотно, что в мелком масштабе походили на пылевое облачко.

— Разглядел? — уточнила девушка. — Я думаю, это были спутники планеты. Три штуки. Небольшие, раза в два-три меньше, чем ваш. Потом что-то их разрушило, и большая часть обломков, самые крупные в том числе, обрушились на планету. Сильнее всего пострадали материки и крупные острова. Видишь, на одном до сих пор вулканическая активность не прекратилась!

— То есть надо полагать, ничего полезного для себя мы здесь не найдем. — Подытожил Герман. — За отсутствием местных жителей.

— Да. Я не знаю, что именно уничтожило местных, но скорее всего это была матка. Исходя из данных, что я сняла с муравейника, раньше местные довольно активно осваивали систему, но теперь она пуста. Ни одного сигнала, даже примитивного радио, как у вас. Ни вокруг, ни на самой планете. Есть пара крупных металлических залежей…

— Даже не залежей, — вставил Кусто. — Слишком чистый металл. Наверное, это какие-то бункеры как у технофанатиков. Но активности я там тоже не чувствую.

— Да, я поняла, — кивнула разведчица. — В другой ситуации я бы все равно предпочла посетить это место. Шанс, что мы найдем что-то для себя полезное исчезающе мал, но хотя бы узнать, как и из-за чего случилась катастрофа… Вдруг это не матка виновата? — Герман вдруг сообразил, что девушка мучается от чувства вины. Матка — это творение киннаров, и теперь Тиана возлагает на себя ответственность за уничтожение целой цивилизации.

— Ты что, в этой катастрофе себя винишь? — уточнил Лежнев. — Так ты не вини. Ты еще не родилась, когда тут все уже тысячи лет как закончилось. Так что ты здесь точно ни при чем!

— Да и узнать, как выглядела первая нечеловеческая разумная раса было бы любопытно, — девушка упрямо мотнула головой. — Но вот это облако осколков все портит. Орбиты у них до сих пор не устоялись, так что пробираться будет очень неудобно. От крупных увернемся без труда, но тут есть мелкие, которые до сих пор летают с очень приличной скоростью. А еще я, пока была в сопряжении, заметила какие-то устройства наподобие ракет технофанатиков. Разбудишь такую — пожалеешь.

— Я думаю, ты преувеличиваешь опасность, — вдруг подал голос Кусто. — я легко проберусь к планете, главное не торопиться. А мелкие обломки, ты же сама знаешь, не представляют для меня большой опасности.