– Кто бы это ни был, он получит пожизненный иммунитет, если у него его еще нет, – провозгласила Кало.

В этот момент Верховный Жнец Амундсен поскользнулся на своем кресле и рухнул в воду. Кружащие вокруг хищники немедленно бросились в атаку. Жнец закричал и принялся отбиваться от акул, потом, стянув с себя мантию, попытался забраться назад, на кресло, но не успел он сделать это, как из глубины поднялся более крупный плавник и направился к Амундсену.

– Роальд! – крикнул Кромвель. – Берегись!

Но, хотя Амундсен и видел приближающуюся опасность, сделать он уже ничего не смог. Гигантская тигровая акула бросилась на Жнеца, схватила его поперек тела и потащила под воду. Облако крови окутало мраморный трон.

Зрелище было ужасным, но Фрида не теряла самообладания.

– Пора! – крикнула она. – За мной!

Она сбросила мантию, нырнула в воду и поплыла в сторону вертолета, изо всех сил работая руками и ногами. Акулы, занятые своей первой жертвой, ее не преследовали.

Остальные Верховные Жнецы последовали за ней: Маккилоп, Хидейоши и Кромвель, изо всех сил поддерживавший над поверхностью воды отчаянно барахтавшуюся Зингу. И только Ксенократ остался на своем месте, потому что понял то, о чем другие даже не подозревали…

Дверь вертолета распахнулась. Внутри сидели Жнец Годдард и Жнец Рэнд.

– Быстрее! – крикнул Годдард, ступив на стойку шасси и протянув руку к плывущим Верховным Жнецам. – У вас получится!

Ксенократ обомлел. Неужели это и был план Годдарда? Поставить Верховных Жнецов на грань гибели, а потом спасти из пасти смерти и, таким образом, навеки завоевать их расположение? Или здесь что-то другое?

Верховное Лезвие Кало была первой из доплывших до вертолета. Позади нее вертелись акулы, но пока ее не трогали. Если она доберется до стойки шасси, если поднимется из воды…

Она ухватилась за стойку и потянулась к Годдарду, к его протянутой руке.

Но Годдард отнял руку.

– Не сегодня, Фрида! – произнес он с сочувственной улыбкой. – Не сегодня!

Он сбросил руку Фриды со стойки, а вертолет взмыл вверх, оставив Верховных Жнецов в самом центре котла, кипящего голодными акулами.

– Нет! – закричал Ксенократ. Годдард прилетал не спасти Верховных Жнецов, а продемонстрировать, кто виновен в их гибели. Вкусить кровавого аромата мести.

Винты вертолета отпугнули акул, но, как только шум винтокрылой машины стих, хищники вновь подчинились своим инстинктам и перепрограммированным наночастицам, которые убеждали акул в том, что они голодны. Неутолимо голодны.

Акулы бросились к плавающим на поверхности жнецам. Рифовые акулы, тигровые акулы, акулы-молоты: все морские хищники, на которых было так интересно смотреть через иллюминаторы, собрались в одном месте! Ксенократ мог лишь смотреть, как акулы хватают несчастных одного за другим и тащат на глубину. Последний отчаянный крик – и кипение окрашенной кровью воды.

Ксенократ забрался на спинку кресла, большая часть которого, как и весь зал заседаний, была уже под водой. Он понял – его жизнь закончится через несколько мгновений, но именно сейчас он осознал, что может одержать еще одну победу. Последнюю победу над Годдардом. И, более не раздумывая, Ксенократ пригнулся и бросился в воду. В отличие от прочих, он не стал снимать мантию, и, как это произошло год тому назад, когда он барахтался в бассейне Годдарда, позолоченная мантия увлекла его на дно, на самый пол зала заседаний Совета.