— В Иране.

На минутку у Сэм занимается дух.

— Я знала, что он или в Иране, или в Сирии, иначе и быть не могло.

— И все же в Иране.

— Вы уверены?

— Это самые новые разведданные, какие у нас есть. Из ЦРУ.

— И он жив?

— Жив. Его удерживает их правительство. Я работаю над выяснением, где именно. Так что вы были правы.

Сэм готова расплакаться. То, что она знала в душе, только что подтвердилось, и все ее диссидентские умозаключения за эти три года свелись теперь к кристальной однозначности.

— Итак, пойдем, — говорит Сай. — Выйдем отсюда вместе.

Он поднимает руку, указывая на пандус, ведущий к выходу, но она медлит.

— В чем дело? — спрашивает он. — Саманта?

— Мне нужно… Мне нужно знать, где он и кто его удерживает. Если это тюрьма, мне нужно знать где. Кто держит его в плену? И почему… Почему наше правительство отрицает, что знает об этом хоть что-нибудь? И почему иранцы тоже ничего не говорят?

— Пойдем со мной, и я помогу вам выяснить. Хорошо? Пойдем!

Она стоит на месте. Всерьез это обдумывает. В каком-то смысле было бы славно выйти с ним вместе. Но в конце концов качает головой:

— Нет.

— Нет?

— У вас еще есть целые сутки. Выясните почему. Пока я что-то для вас стою.

Стоит ему сделать шаг вперед, и она пятится на шаг, удерживая разделяющее расстояние в добрых шесть футов — рефлекторную социальную дистанцию.

— Сэм, — твердо говорит Сай, но когда она снова трясет головой, он выглядит куда менее встревоженным, чем следовало бы. — Мои команды захвата окружили все здание. Вы не пройдете и сотни ярдов.