— Дельная мысль. А если сообщить общественности? Опять же, пожалуй, всегда есть Сенат. И «Вашингтон пост». Разве что вы предпочитаете «Нью-Йорк таймс»…

Она видит, как он работает челюстью; желваки вздуваются, тонкие жилки левого глаза дергаются.

— Или… Или вы можете помочь мне. Двадцать четыре часа. В противном случае я наверняка найду применение трем миллионам «баков», пока буду искать Уоррена. Ах да, и прижму вас к ногтю.

Он понижает голос, явно подрастеряв самоуверенности.

— Если… Если я вам помогу… А я хочу вам помочь… Мне нужно знать, кто дал вам эти бумаги. Назовите мне имя.

— Бог ты мой!

— А фамилия у бога есть?

— Ага. Но ему не хочется, чтобы люди ее знали. Как-то принижает. Найдите моего мужа, Сай, и я забуду все, что содержится в этих бумагах. Как можете догадаться, это копии. У меня есть оригиналы.

— И вы рассчитываете, будто я поверю вам на слово, что вы это бросите?

— А у вас есть выбор?

С этими словами Сэм бросает стопку бумаг на грязный бетонный пол. Шлеп.

— Ваш муж пропал три года назад, — заявляет Сай. — Двадцати четырех часов недостаточно.

— А вот и неверно. Три года ЦРУ скрывает сведения о местонахождении Уоррена.

— А с какой стати ему сообщать мне это теперь?

— А оно и не станет. Но у вас есть власть, доступ, спецподготовка, как назвал бы это Уоррен, а теперь, надеюсь, и мотивация, чтобы выяснить это. Залезьте в их файлы.

Он улыбается, хоть и с горечью:

— Вы сами не знаете, о чем просите.

— Вообще-то, думаю, что знаю.