Пьер Калуа блевал прямо на пол в отсеке у Вахтанга, одного из своих подчинённых и никак не мог остановиться. Рвотный позыв в очередной раз накатил при виде того, что осталось от носатого весельчака. Иссохшее за одну ночь, осталась кожа да кости, могучее тело пучилось на него вылезшими из орбит бельмами и очаровывало белоснежной от уха до уха крепкозубой улыбкой. Гидромассажное кресло, настроенное под немалые габариты штурмовика теперь опустело почти на две трети… и ещё, воняло всё так, что не помогали ни фильтры, ни очистители, ни, наверное, противогаз. Впрочем, капитан «Чёрных Ангелов» вовремя отказался от предложенного приспособления, представив себе, что будет, если его опять вывернет, а он будет в наморднике.

Врач, который, как и основной состав полицейского подразделения, менявшийся на Ямайке еженедельно, только развёл руками и брякнул растеряно:

— Судя по останкам, этот парень склеил ласты и пролежал здесь недели три…

— Акмаль, ты чё, совсем охренел? — Калуа, чьи предки, говорят, были «голубых кровей», враз позабыл о своём воспитании. — Мы жиж вместе сюда летели!

— Н-ну, д-да, — в совершенном замешательстве проблеял медик. — Но м-мои глаза, з-знания, а гы-главное п-приборы… они ведь не могут врать!

— Ты это спрашиваешь или утверждаешь? — Пьеру немного получшело, и он даже попытался улыбнуться.

— Н-не з-знаю, — опять начал заикаться араб, и став белее униформы, в которую был одет, почему-то прошептал. — К-командир, ш-што у меня за спиной?

— А в чём дело?

— М-меня хто-то д-держит!

— Да ла-а… ох, ё…! — обалдел от происходящего капитан, но действовать всё же начал, сказалась выучка.

Во-первых, поймал Акмаля, так как тот уже валился на него, теряя сознание. А, во-вторых, врача и впрямь держал за куртку… Вахтанг, при этом здоровяк-грузин довольно скалился, будто оргазмировал от содеянного. У боевого офицера нервы были ни в пример крепче, чем у медика, поэтому брякаться в обморок он не стал, но орал и палил из пистолета в мумию до тех пор, пока от неё ничего не осталось, а прибежавшие на шум «Ангелы» не выдрали из рук разряженное напрочь оружие.

Приличный глоток вискаря привёл Калуа в чувство.

— Т-твою м-мать! — теперь заикался и он. — Сы-собраться ф-фсем в з-зале, — и видимо окончательно очухавшись, уже гаркнул без каких-либо логопедических дефектов. — Быстро!!!

Пост «Чёрных Ангелов» на окраине Кингстона был похож на средневековую крепость.

Обнесённый высоким глухим забором с небольшими башенками по углам, где располагались различные датчики, камеры слежения и прожектора вперемешку со всевозможным стрелковым и даже ракетным оружием, издали он и впрямь смахивал на рыцарский замок. Такая защита где-то в Европе или Америке могла бы показаться чрезмерной, но только не здесь.

Ямайка воевала с новым порядком и не хотела выбираться из своей дремучести.

Некогда отсталая в экономическом и социальном плане страна уже несколько лет как перестала существовать на политических картах Земли, впрочем, как и другие государства, но её народ не знал, что со всем этим делать. Из пяти миллионов человек только несколько десятков тысяч захотели и смогли ассимилироваться в окружающую среду, выехав за пределы острова. Остальные застряли в малопригодных для нормального существования трущобах, не желая ничего менять. Правительство Земной Конфедерации строило здесь школы, но в них почти никто не ходил; открывало предприятия, но местные там не работали. Ямайцы продолжали жить по старинке, что-то где-то продавали, у кого-то что-то воровали, пили свой знаменитый ром, пели и плясали с утра до самого вечера, а ночью всё вокруг затихало от ужаса.

Потому что темнота была не их временем.

В ней царили жрецы вуду…