- Я и не надеялся, что ты позволишь мне забыть о том эпизоде в Хогсмиде, - он поднимает глаза к перекрытию верхнего этажа, а в моей памяти незамедлительно всплывает воспоминание о нелёгком разговоре возле замёрзшего фонтанчика. - Только ты понял его по-своему. Я оттолкнул тебя по той причине, что не хотел причинять боль возможной потерей ещё одного человека, зная, что мне, возможно, угрожает скорая смерть.

Пока я медленно докапываюсь до истинного смысла, Снейп прощается и уходит. Лишь когда дверь подъезда шумно захлопывается на первом этаже, меня, наконец, осеняет.

Дело не в том, что ему было всё равно. Как раз наоборот! Рационально оценив положение Пожирателей, застрявших в поисках способа возрождения Реддла, он решает одним махом обрубить тонкие нити отношений, связывавшие нас, полагая, что я, обиженный и отвергнутый, в случае чего легче перенесу его пропажу.

Что лучше так, чем страдать по тому, кто мог стать кем-то большим, чем друг семьи.

Неважно, что я не понимаю столь странную логику, важно лишь одно: Снейпу не было всё равно. С самой смерти родителей я уже что-то значил для него, до пропажи и после, вплоть до сегодняшнего дня.

Он просто не хотел причинять мне боль.

Я же смог поверить в такую возможность после Рождества, но открывшееся знание буквально переворачивает всю историю с ног на голову.

Святой Мерлин, действительно, если бы я был уверен с самого начала…

Гермиона, поджидавшая меня в прихожей, заботливо надевает подаренный кулон и улыбается так, словно знает гораздо больше остальных. На вопрос, в чём дело, она лишь загадочно ведёт бровями и подталкивает меня к входу в гостиную, но я сворачиваю в кухню, пообещав, что буду через минуту.

Открыв окно, я вдыхаю полной грудью вечерний воздух, наслаждаясь ласковым прикосновением ветра к щекам, гулом машин и согревающим чувством счастья где-то глубоко в груди.

Заканчивая самую важную мысль о себе самом, с уверенностью могу сказать, что чувствую себя цельным человеком. Дело не только в присутствии части чужой души или, наоборот, отсутствии куска чего-то важного и нужного, безвозвратно утерянного вместе со смертью родителей. Время с августа прошлого года по февраль нынешнего стало сложным испытанием не только для меня одного: оно изменило жизни многих людей, отобрало одних, но подарило других.

Я часто вспоминаю слова Горация, которые он сказал своему бывшему ученику: «Всё в мироздании уравновешено, и на всякое зло обязательно находится лучик добра». Я полностью с ним согласен, ведь что бы ни происходило в нашей жизни, какое несчастье не обрушивалось на дом, всегда найдётся маленький огонёк, который станет путеводным маяком. Возможно, не сразу удастся его разглядеть, а может случиться так, что, несясь как смерч навстречу мнимому, легкодоступному спасению, попросту пропустишь этот огонёк. Главное - искать, но не отчаиваться, не бояться принимать смелые решения, но учиться на ошибках, верить друзьям и близким, но не забывать про врагов, которые, кстати говоря, в действительности могут оказаться лучшими союзниками. Ведь злыми и плохими не рождаются, или становятся.

Не сразу замечаю, как на краю подоконника материализуется маленький конверт, вид которого моментально возвращает меня в те моменты прошлого, когда я получал письма от информатора. Пальцы подрагивают, когда я надламываю печать и разглаживаю загнутые углы пергамента, узнавая тонкий аккуратный почерк:

«Не думал, что когда-либо появится надобность писать тебе, но мироздание, похоже, считает иначе. Полагаю, тебе будет интересно узнать, что случилось с Томом и Регулусом в ту ночь. Как ты успел догадаться, они не погибли. Если тебя смутит тот факт, что мы собственными глазами видели, как прекратил функционировать фонтан, объяснение весьма простое: его поддерживала магия той части души Тома, что была заключена в зеркале.

Итак, я видел их, живых и здоровых, всего несколько недель назад в одном из швейцарских городов. Регулус согласился пойти со мной на контакт: возможно, по старой памяти, или по той простой причине, что я тоже числюсь без вести пропавшим. В любом случае, он рассказал мне, как им удалось спастись.

Блэк не планировал умирать, так же как не собирался оставлять Тома на смерть. Ты наверняка удивлён, почему о Реддле нет никаких новостей, но всё предельно просто: он пострадал от того же заклинания, каким наградил своего учителя много лет назад в Албании. Или оно стало его спасением. Выбери тот вариант, который тебе по душе.

Одним словом, Регулус «переписал» память Тома с чистого листа. Отныне Реддл даже не догадывается о существовании всех нас, так же как не помнит события последних двадцати лет. Уж какие воспоминания Блэк вложил в его голову, я не представляю, но Том однозначно выглядит довольный жизнью.

И ещё: я пишу тебе всё это не только из светлого побуждения поделиться правдой, но и с расчётом на то, что ты сохранишь их тайну, как храню её я. Мы многим обязаны Регулусу, и то, что происходит сейчас - лучшее, что могло случиться. Орден, если он ещё существует, никогда не сможет найти ни их, ни меня.

На этом я с тобой прощаюсь, в этот раз, полагаю, навсегда. Хотя и здесь нельзя быть уверенным до конца».

Барти Крауч-младший