— Я и не собирался.

— Вот и замечательно. — Жан Ландри толкнул уже известную мне дверь с витыми решетками. — Тогда прошу в экипаж.

— Сердечно благодарен вам, мой генерал! — Лис поднес сложенные пальцы к виску.

— Пустое. Мне самому интересно встретиться с бароном де Верженом. — Губы Наполеона, впервые за сегодняшнее утро, тронула улыбка. — Кстати, Рейнар, как вам новая служба?

— Пока говорить рано. Но я доволен тем, что служу под вашими знаменами.

Наполеон пригрозил пальцем:

— Если бы ты сказал, что счастлив, я решил бы, что имею дело с мелким подхалимом.

— О нет, месье, я довольно крупный подхалим. По крайней мере — в длину.

Бонапарт вновь усмехнулся:

— Может быть, есть какие-то пожелания?

— А как же. Мой генерал, если эскадрону ваших гидов не предстоит летать по небу или прятаться среди васильковых полян, то эту расцветку «а ля спившаяся канарейка» нужно срочно поменять. А то ведь нас перестреляют на раз, два, десять. Эти мамелюки — плохие солдаты, но отличные стрелки.

— Ты что же, сталкивался с ними прежде?

— Доводилось.

— И ты знаешь тамошние места?

— Я, конечно, не уроженец Святой земли, но дорогу от Яффо к Иерусалиму и от Иерусалима до Кесарии и Акко знаю неплохо.

— Но откуда?

— Приходилось как-то на хлеб зарабатывать, вот мы с бароном и сопровождали караваны.

— Святая Дева! — прошептал Наполеон, на секунду забывая о собственной безбожности. — А Египет? Вы бывали в Египте?

— Та там все рядом: пирамиды, Александрия, Каир… Но по Святой земле мы чаще ходили.

— Вот так подарок!