Сказанное вполне может быть отнесено и к даосизму.

В Китае «искусство внутренних покоев» считалось и весьма эффективным средством в терапевтическом отношении. Уже известный нам Гэ Хун пишет в своем «Баопу-цзы» о медицинской пользе сексуальной практики, резко, правда, осуждая тех людей, которые хотят прикрыть ею свою половую распущенность:

Отсюда видно, что сам Гэ Хун следующим образом относится к «искусству внутренних покоев»:

1. «Искусство внутренних покоев» обладает безусловной ценностью как один из способов продления жизни, освященный даосской традицией. Вместе с тем оно не имеет ничего общего с половой распущенностью, которая безусловно осуждается. В связи с этим говорится об эзотеричности фанчжун чжи шу, наставления о котором передаются от учителя к ученику изустно и оберегаются от профанов.

2. Сексуальная жизнь необходима человеку. Ее образцом является сам принцип мироустроения, предполагающий постоянное соединение ян и инь, Неба и Земли. Длительное воздержание пагубно для человека.

3. Другой крайностью является разврат, также вредоносный по своим последствиям. Вместе с тем разврат не единственное препятствие к достижению долголетия. Любые крайности и излишества (будь то еда, сон, праздность или труд) также вредны для человека. Во всем следует придерживаться середины, избегая крайностей пресыщения и воздержания.

4. Вместе с тем «искусство внутренних покоев» является хотя и необходимым, но тем не менее «малым» средством достижения долголетия (наряду с дыхательными упражнениями «регуляции ци» и даосской гимнастикой даоинь). Фанчжун чжи шу способствует продлению жизни, но не может принести бессмертия. Утверждающие противоположное — или мошенники, спекулирующие на приверженности людей чувственным удовольствиям, или невежды. Их способы — не собственно даосские, а низкопробные шаманские методы, относящиеся к области простонародных верований, резко критикуемых Гэ Хуном в различных местах «Баопу-цзы» (см., например, главу девятую: «Смысл Дао» — «Дао и»). Единственным средством обретения бессмертия является алхимия, изготовление Великого Эликсира. Однако, с другой стороны, алхимическим опытам должна предшествовать определенная подготовка адепта (без нее алхимические изыскания будут бесплодными), которая предполагает наряду с другими методами также и практику «искусства внутренних покоев».

5. Из всех методов фанчжун чжи шу важнейшим является способ «возвращения семени для питания мозга» (хуань цзин бу нао), заключающийся, как мы уже видели, в предотвращении эякуляции в сочетании с интенсивным оргазмом.

В некоторых текстах содержится информация об имевших место в традиции Небесных Наставников (основана знаменитым магом и алхимиком Чжан Дао-лином в 145–147 гг.) сексуальных обрядах и ритуалах группового характера. Правда, нужно отметить, что об этом сообщают исключительно буддийские источники, которые вполне могли быть пристрастными и приписывать даосам то, чего они не делали. Наиболее известным источником, сообщающим об этой практике, является антидаосский трактат выдающегося математика VI в. н. э. Чжэнь Луаня «Осмеяние даосизма» («Сяо дао лунь»); Чжэнь Луань был буддийским неофитом, перешедшим в буддизм из даосизма, и, как все неофиты, он отличался большим рвением и желанием опорочить религию, которой он следовал прежде. Этот ритуал, согласно буддийским источникам, назывался «истинным искусством централизации ци» (чжун ци чжэнь шу), или ритуалом гармонизации (смешения) ци (хэ ци; хунь ци), а описывала его некая «Желтая Книга» (хуан шу). Обряд совершался адептами Пути Небесных Наставников в ночь новолуния и полнолуния после поста и был предназначен для избавления от грехов (ши цзуй). Групповое совокупление участников следовало после мистического «танца дракона и тигра» (дракон — символ первоэлемента «дерево» и силы ян; тигр — первоэлемента «металл» и силы инь). После VII в. сведения о совершении этого ритуала становятся очень редкими, а после X в. практически совсем исчезают. Впрочем, не исключено, что он и вообще никогда и никем не совершался, поскольку существование этой практики не подтверждается независимыми источниками.

После XII–XIII вв. «искусство внутренних покоев» постепенно приходит в упадок и исчезает, чему во многом способствовал моральный ригоризм и антисексуальная установка торжествующего неоконфуцианства. Впрочем, филиппики неоконфуцианских моралистов отнюдь не помешали ни расцвету эротического искусства и литературы (иногда доходивших в своем натурализме до настоящей порнографии) в эпоху Мин (1368–1644), ни практике изощренной техники секса (не имеющей никакого отношения к даосским «искусствам») в полигамных семьях богатых китайцев. Но на даосизме торжество неоконфуцианского ригоризма сказалось крайне отрицательно. При составлении последнего варианта Даосского канона («Дао цзана») в 1447–1449 гг. («Дао цзан эпохи правления Чжэнь-тун» — «Чжэнь-тун дао цзан») из него были исключены практически все тексты, посвященные «искусству внутренних покоев»; только отдельные фрагменты составленной еще в эпоху Сун (1019) антологии «Юнь цзи ци цянь» («Семь грамот из облачного книгохранилища») да приписываемый великому даосскому мыслителю, алхимику и медику Тао Хун-цзину (456–536) трактат «Записи о пестовании природы и продлении жизни» («Ян син янь мин лу»)[478] остались рудиментами некогда вполне респектабельной практики.

В начале XX в. вполне традиционный и почтенный ученый Е Дэ-хуэй заинтересовался текстами по методам фанчжун чжи шу и решил заняться научной реконструкцией этих памятников. Собрав по крупицам все сохранившиеся цитаты и тщательно проработав японскую антологию «Исинпо», он сумел создать уникальную (и единственную до открытия мавандуйских текстов) антологию текстов по «искусству внутренних покоев». Однако это дорого обошлось Е Дэ-хуэю: его собратья по науке из числа конфуцианских начетчиков — сяньшэнов подвергли своего несчастного коллегу полному остракизму и даже его внезапную смерть встретили с нескрываемым злорадством.

После рассмотрения даосских практик, обычно относимых к «совершенствованию тела», обратимся теперь к «совершенствованию духа», то есть к различным приемам созерцания и медитативного сосредоточения.

Мы уже отмечали упоминание ключевых для даосского Пути медитативных практик и техник достижения экстаза в ранних памятниках даосской мысли. Однако в них не содержится подробного описания этих практик. Мы поговорим о них, но прежде необходимо рассмотреть некоторые терминологические вопросы: как, собственно, даосы обозначали свои созерцательные приемы и как они их классифицировали.