Переломив тремя пальцами шейные позвонки Сереги Зубило, Полицай оперативно прошвырнулся по карманам покойных друзей, забрал с собой их документы, пистолет ТТ, пару выкидных лезвий, затем плотно прикрыл окно и вышел через железную дверь как все нормальные люди.
5
… Дверной замок защелкнулся. Вадик остался в квартире один, компанию ему составляли два окровавленных трупа в голубых костюмах Адидас. О том, что рыжий отправился к праотцам вслед за приятелем, можно было догадаться и без наглядного подтверждения – достаточно услышанного из ванной комнаты: его базар с Полицаем не оставлял шансов на иной исход.
Наверно, минут пять Вадима атаковал столбняк, он сжимал обеими руками револьвер и не мог разогнуть пальцы. Еще он не мог поверить в то, что Полицай ушел, не заглянув в ванную комнату, и что он вообще существует здесь, в этом городе.
Тем не менее, это был Полицай, настоящий упырь в натуральную величину. Но как эта тень далёкого прошлого оказалась в Питере, каким боком она стала "сыном Романова", его родного отца?!
Все свидетельствовало о том, что Вадика подменили. Подменили каким-то сказочным, чудесным способом: взяли да стерли из этого прекрасного мира стирательной резинкой, а на пустом месте написали: Полицай.
Пережив апогей шоковой терапии, Вадим вдруг резко обмяк и сполз по стене на пол. Кобра, выскользнула из пальцев, упала на коврик…
Через десять минут он собрал силы, вылез из ванной комнаты и подошел к телефону. Стараясь не смотреть в сторону прихожей, где штабелями лежали отморозки, набрал 02…
– Милиция, – ответили на проводе.
– Алло, слушайте, – заговорил Вадим. – На меня наехали рэкетиры… Тут была перестрелка. Кажется, я одного убил, второго …
– Постойте! – попросили в милиции. – Вы позвонили в дежурную часть.
– Ну.
– То, на что вы жалуетесь: рэкетиры, теневые операции с деньгами, нелегальные доходы – понимаете, о чем я говорю? – это все относится к платным услугам. Я вам дам телефон…
– Не понял, – растерялся Вадик. – Это милиция? Ноль-два?
– Ноль-два, ноль-два, – подтвердил голос. – Запишите телефон, там объяснят, куда обратиться и сколько это будет стоить. Пишите: триста девятнадцать – шестьдесят шесть…
– Э! Не буду я ничего писать!
– Дело хозяйское.
– Какое, на хрен, дело, если у меня нет денег?!
– Тем не менее, рэкетиры-то наехали? – спокойно спросили в дежурной части.
– Наехали, – подтвердил Вадик.