— В нагрудном...

Джек сунул руку в карман, вытащил пачку «Дентин Айс». Жвачка в блестящей упаковке... завернутая в фольгу...

Женщина подняла металлоискатель, ответивший писком, взяла пачку, вскрыла, убедилась, что там одна жевательная резинка, бросила на стол. Проверка завершилась без дальнейших сигналов тревоги.

Будущее, съежившееся в игольное ушко, вновь широко распахнулось. Пьяный от счастья, словно помилованный приговоренный к смерти, Джек забрал свои часы, ключи, цепочку, бросив проклятую жвачку, которая чуть не довела его до инфаркта. Пусть Делорес жует.

Забросив на плечо спортивную сумку, испытал искушение предложить Делорес и ее обыскать. Обыскивайте что хотите! Взбешенная инспекторша вновь потерпит поражение!

Однако ничего не сказал, ограничившись дружелюбным кивком, и направился к своему выходу. Еще есть время быстренько звякнуть Джиа.

— Порядок, — сообщил он, услыхав ее голос. — Буду на борту через пару минут.

— Слава богу! Теперь не придется запекать в пирог напильник.

— Ну, еще назад придется лететь.

— Не будем пока думать об этом. Позвони, когда отца увидишь, расскажи, как он там.

— Обязательно. Люблю тебя.

— Я тебя тоже, Джек. Очень. Только будь осторожен. Не разговаривай с незнакомыми, не садись в чужие машины, не бери конфет у...

— Пора бежать.

Джек пробрался к креслу у окна в левом переднем ряду с идеальным соседом, заснувшим до взлета и проснувшимся лишь на бетонной посадочной полосе аэропорта Майами. Никакой болтовни плюс положенный спутнику пакетик арахиса.

Единственным непорядком в полете было небольшое отклонение к западу от обычного курса из-за тропического шторма «Элвис». Услыхав как-то вечером по телевизору о шторме по имени «Элвис», Джек разинул рот так глупо, что перещеголял самого Лу Костелло[9].

Не ожидалось, что «Элвис» удостоится статуса урагана, но вот он несется по побережью близ Джэксонвилла, врывается, переворачивает все вверх дном вроде своего тезки в пятидесятых[10]. Хотя самолет свернул к западу, уклоняясь от бури, видно было, как ветер мчится к востоку. Джек смотрел с высоты на рваные облака, которые тут и там драматически разлетались в пушистые белые клочья. «Элвис» стремится на сцену.