– Мне нужна твоя помощь. Они собираются взорвать площадь Пиккадилли, – прошипел он.

– Ну вот. – Из тени раздался голос Патрика. – Это было совсем неумно.

Прежде чем Мэтью успел отреагировать, Патрик встал за ним, прижимая дуло пистолета к его спине, а потом потянулся и вытащил нож из кармана Мэтью.

Нет. Мэтью накрыло волной абсолютной паники. Святые небеса. Что он наделал? Он был полнейшим дураком. Ужасным, ужасным дураком, и он никогда не сможет простить себя за это.

Он привел их к Мэгги.

Глаза Маргарет засверкали от ярости.

– Немедленно отпустите моего брата.

Патрик сильнее прижал дуло к спине Мэтью.

– Я не могу этого сделать. Парень глупо поступил, рассказав вам то, что вам знать не полагается.

– Отпустите его, или я закричу, – пригрозила Маргарет.

Мэтью дернулся. Он знал, что это пустая угроза.

– Не думаю, что вы это сделаете, – спокойно ответил Патрик. – Если, конечно, не хотите, чтобы трава стала красной от крови. – Патрик наклонился. – Наш Мэтью влип в крупные неприятности.

Маргарет резко распрямилась.

– Он не ваш Мэтью. Он мой брат.

– Он уже много лет не ваш, – выплюнул Патрик. – Но, кажется, в его жилах все еще осталась ваша слабость.

Мэтью посмотрел через плечо на покрытое щетиной лицо Патрика.

– Пожалуйста, отпусти ее.

– Слишком поздно, парень. Надо было держать рот на замке. А теперь твоя сестрица послужит нашей цели. – Патрик подтолкнул Мэтью вперед. – А сейчас мы все немного прогуляемся. Нас ждет экипаж.

У Маргарет опустились плечи. Она посмотрела на дом, в который вошел ее муж. На ее лице появилось непонятное выражение, которого Мэтью не видел раньше. Это было не просто уныние. Это было раскаяние.

И все потому, что Мэтью жил всеми этими грандиозными идеями о патриотизме, превратившими его в дурака, как и утверждала Маргарет. Он почувствовал такой прилив ненависти к себе, что захотел обернуться и заставить Патрика застрелить себя. Только он знал, что если сделает это, то Маргарет тоже умрет.