Знамёна, как на первомайской демонстрации заливают красной рекой все проходы.
— Прошу, — продолжаю я распоряжаться празднеством, как герольд, — пройти в президиум первого секретаря городского комитета КПСС товарища Захарьина Ефима Прохоровича, первого секретаря городского комитета ВЛКСМ товарища Новицкую Ирину Викторовну…
Все наши здесь.
И далее по списку. Собрание длится полтора часа, строго по хронометражу, соблюдать который мы учились на репетициях всю последнюю неделю. Все счастливы, все довольны. Мне вручают почётную грамоту. Новицкая не может от меня глаз оторвать, и товарищ Ефим поглядывает благожелательно.
Да, и Крикунов, естественно, тоже рад, что представитель вверенной ему школы сам не опозорился и его не опозорил.
После окончания мероприятия нас ждёт небольшой междусобойчик со старшими товарищами. Я получаю персональное приглашение и пирую с Захарьиным и Новицкой. Он в хорошем настроении и от души нахваливает меня, позабыв после третьей рюмки, что я могу ещё всех подвести, получив приговор за уголовно наказуемые деяния. Веселье разгорается, но я незаметно исчезаю раньше всех. Мне завтра в путь дорогу.
Утром за мной заезжает Давид и везёт к Новицкой. Мы забираем её и несёмся в аэропорт. У меня в сумке лежит приличного размера свёрток с деньгами, а голова набита инструкциями, полученными от Платоныча.
Он со мной не едет по причине ожидания назначения, а я не хочу ждать, поскольку неизвестно когда это назначение произойдёт, а времени на ожидание уже нет. Да и что такого? Большак со своим товарищем созвонился и всё предварительно согласовал, так что особых трудностей я не ожидаю. В аэропорту нас встретят и отвезут в гостиницу.
Ирина поедет на конференцию, а я встречусь с другом Платоныча. Никаких проблем не просматривается. Тем более, что и Куренков обещал подстраховать, дал мне телефон своего приятеля из «конторы», к которому можно обратиться, если что.
Настроение у меня приподнятое. Наконец-то можно будет поставить дело на более-менее широкую ногу. Ну, и идея побыть несколько дней наедине с Ириной мне тоже нравится. Никаких занятий, школ, заседаний… вообще ничего. Можно будет просто расслабиться. А Прибалтика — это почти что заграница. Я-то знаю.
Я достаю вещи из багажника. У Новицкой небольшой чемодан и кожаная дорожная сумка, а у меня только папин портфель. Я привык путешествовать налегке, практически по-спартански.
Мы проходим на стойку регистрации, предъявляем паспорта и билеты, сдаём багаж и дальше двигаемся в сторону досмотра. Сканеры для ручной клади в нашем аэропорту пока не установлены, так что могут попросить открыть портфель. В принципе, у меня всё предусмотрено и упаковка совершенно не похожа ни на оружие, ни на взрывное устройство. Это свёрток с книгами.
Но всё оказывается даже проще, чем я ожидал. На входе в зал досмотра Ирина подходит к милиционеру и показывает ему удостоверение.
— Мы летим вдвоём вот с этим молодым человеком, — кивает она на меня.
Милиционер отдаёт ей честь и взглянув на билет пропускает дальше без досмотра. Отлично. Я подаю паспорт и билет работнице аэропорта и она, посмотрев на паспорт хмуро произносит:
— Минуточку.
Она что-то тихонько говорит милиционеру и показывает мои документы. Он берёт их в руки и, подняв на меня взгляд, спрашивает:
— Брагин?
— Брагин, — пожимаю я плечами.
— Это ваш портфель?