Регулярно хожу на бюро. Раз в неделю встречаюсь с Новицкой. Иногда реже, поскольку периодически то ей, то мне некогда. Несколько раз в неделю вижусь с Большаком. Он активно использует Баранова и подгребает немногочисленных коммерсов под свою торговую сеть.
Сам он готовится занять место председателя Облпотребсоюза. Утверждение должно пройти со дня на день. Кофман заматывает и затягивает дело, насколько возможно. Там всё идёт очень вяло.
Рыбкина меня вроде бы не сторонится, но былой теплоты нет. Дома у нас она больше не бывает и мама постоянно о ней спрашивает. Мне кажется, она скучает. Ни в чём особенных подвижек не происходит, но медленное поступательное движение идёт. В общем, даже от мысленного перечисления всего этого клонит в сон.
— Андрей Михайлович, а вы курите? — спрашиваю я.
Я сижу на старом стуле, закинув ногу на ногу, за кулисами в большом актовом зале горкома.
— Нет, — отвечает он, не глядя на меня.
Он в который раз проглядывает план мероприятия. Сценарий.
— А пьёте?
— Брагин, — отрывается он от чтения. — Чего тебе надо?
— Вы субординацию-то соблюдайте, товарищ, — ухмыляюсь я. — Какой-то второй секретарь райкома, будет со мной так разговаривать. Я, между прочим…
— Вот завалишь собрание, я тебе лично всю жопу распинаю.
— Да куда вам… Меня даже наш физрук не одолел, а вы вообще неспортивный. Такое чувство, что в детстве вы на скрипочке играли, а не на бокс ходили. Да? Сознайтесь, товарищ Крикунов.
Он возвращается к бумагам и старается не обращать на меня внимание. Волнуется. Не верит в моё мастерство ведущего. Ему достанется, если я накосячу. Но я не накосячу, я знаю. И вообще, настроение у меня отличное. Завтра последний день четверти, только в школу я не пойду, потому что утром поеду в аэропорт.
Москва и Рига заждались меня… Нас… Не меня, а нас. Я лечу не один, а с первым секретарём горкома ВЛКСМ. Очень удачно получилось, что в ближайшие дни в Риге проходит Всесоюзная конференция работников лёгкой промышленности. А нам, как раз, нужно расширять работу в этом направлении.
Открывается дверь и заходит Лена Иванова.
— Готовы? — спрашивает она.
Её пока не прессовали. Ждём сигнала от Кофмана. Если потребуется, запрессуем.
— Готовы, — отвечает Крикунов.
Он-то к чему готов? Будет за кулисами сидеть и в ус не дуть.
— Лена, он сейчас на тебе? — спрашиваю я и подмигиваю.