— Могу сказать только за себя. Я вас понял, Ефим Прохорович.
— Ну и молодец, раз понял.
Ефим достаёт из внутреннего кармана маленькую записную книжку, листает, а потом снимает трубку и набирает номер.
— Яша, привет. Это Захарьин. Как поживаешь? Да. Да. Спасибо-спасибо. Надо, надо. Обязательно. Слушай, я с просьбой. Хочу послать к тебе одного молодого человека. Помоги ему, если сможешь. Фамилия его Брагин. Он тебе позвонит сегодня. Во сколько удобнее? Хорошо, вечером позвонит. Ну всё, бывай, Сонечке большой привет.
Он кладёт трубку и диктует:
— Кофман Яков Аркадьевич. Номер телефона…
Я выхожу от Ефима в не слишком радостном настроении. Но ничего. Мы что-нибудь обязательно придумаем. Обязательно. Сейчас позанимаюсь и мозги прочистятся. Он, конечно, прав. Не нужно было бежать к нему сломя голову. Ну, да ладно. Хуже не будет.
Скачков раскатывает меня катком за отсутствие на прошлой тренировке, но я не реагирую. Принимаю его наезды смиренно и он успокаивается. Нужно с ковром что-то решать. Я же хотел с Большаком поговорить по спортторгу, пока он не ушёл. Не забыть бы.
Отлично. Тренировка проходит отлично. Вот что мне надо было. Голова чистая. На сердце легко. Когда мы заканчиваем и идём в раздевалку, я обращаюсь к Ширяю.
— Юрок, у меня к тебе дело есть. Ты по вечерам чем занят, когда не на тренировке?
— Да ничем. А чё?
— Желаешь деньжат срубить? Надо в баре в «Солнечном» охранником поработать.
— Вышибалой что ли?
— Ну, не совсем. Вышибала там имеется. Надо барышню одну красивую поохранять. Пока не знаю точно в какие часы. Примерно пять часов в день. Полтинник в месяц.
— Пятьдесят рублей что ли? Не, давай шестьдесят.
— А ты, я смотрю, умеешь торговаться. Ну, давай шестьдесят. Начинать уже со следующей недели, наверное.
— Ну и зашибись!
Он выглядит явно обрадованным.
— Значит по рукам?
— Ага, — он крепко жмёт мою руку. — По рукам. А что делать-то конкретно?