Воины плотнее окружили ребят, угрожающе нависнув над ними. Те, что стояли ближе всего к Лауту и Морето, уже призвали свои контракты, покрывшись плотной каменной коркой. Воздух задрожал от переполняющей его энергии. Почуяв нешуточную угрозу, Марис тоже покрылся каменной бронёй, в которой виднелись огненные прожилки. По пальцам Эдвана забегали электрические разряды, а в помещении стало ощутимо жарче. Командир конвоя нахмурился, жестом дал знак своим подчинённым, и теперь уже все они стояли, с головы до ног упакованные в прочнейшую броню из твёрдой породы.

— Сдавайтесь по-хорошему, — проговорил он, — и мы даже не будем вас пытать.

— Катись к первому, — ответил юноша.

— Землеройка, — с нервной усмешкой выпалил второй.

— Что ж… значит, будет по-плохому, — прогрохотал мужчина, — за нападение на бойца Когтя вас бы следовало казнить, но… это было бы слишком милосердно.

— Ты кое-о-ком забыл, — хмыкнул Марис и многозначительно кивнул куда-то за спину командира отряда.

— Не пытайся-а-а-а-у! — заорал тот, так и не рассказав, что же именно не должен пытаться сделать парень.

А всё дело было в том, что именно в этот самый момент плечо мужчины крепко сжала широкая ладонь Агнара. И сжала настолько сильно, что пальцы буквально вгрызлись в каменную броню, ломая её так, что теперь по всему полу валялись маленькие кусочки породы.

— Проблемы? — с широкой улыбкой поинтересовался здоровяк у Эдвана.

— Ч…что ты себе позволяешь, чужак?! — рявкнул воин сквозь боль. Он дёрнулся вперёд, попытавшись вырваться из железной хватки, но попытка эта оказалась неудачной. Как и все прочие.

Воины, услышав скулёж командира, мгновенно переключились на куда более серьёзную угрозу, чем два паренька, и уже через секунду окружили лысого, ощетинившись топорами и дубинами, готовые в любой момент кинуться на защиту своего, но не тут-то было. Стоило Агнару нахмуриться, как на всех солдат в помещении свалилось чудовищное давление. Оно было настолько сильным, что под ногами чужеземца начал трескаться каменный пол, а мелкие песчинки да камушки покатились прочь, словно убегая от могучего воина. Каждый боец Когтя почувствовал себя так, словно ему на шею набросили тяжелейшее ярмо, которое невозможно снять. Напряжение вмиг стало осязаемым, и один только Творец знает, во что бы мог вылиться этот раздувающийся конфликт, если бы в этот самый момент двери здания не отворились внутрь. Прогремела широко распахнутая дверь, и в холл ворвался мужчина в чёрном халате. Увидев его, Эдван вздохнул с облегчением. Как же он всё-таки скучал по этой надменной роже!

— Что здесь происходит? — холодно поинтересовался мастер Ганн, и под его пристальным взглядом грозные бойцы Когтя как-то сдулись и сжались, словно вчерашние ученики академии, — Хан, с каких это пор ты решаешь, кого совет звал, а кого нет?

Эдван удивлённо присвистнул. Мощнейшее давление атры Агнара до сих пор никуда не исчезло, а наставник выглядел так, словно вовсе не замечал его силы. Он как будто бы находился на совершенно ином уровне по сравнению с их конвоирами. Судя по тому, как все в отряде побледнели и начали вести себя в его присутствии, догадки парня были недалеки от истины. Лаут переглянулся с Агнаром, легонько кивнул последнему, подтверждая, что теперь всё будет хорошо, и давление тут же исчезло.

— Но… ведь… Глава… — тихо и довольно невнятно заговорил командир.

— Глава… что глава? Приказ дал? О, можешь не продолжать, я всё понял, — сказал Ганн, — Но не думаешь же ты, что хоть один из Хранителей знаний, которые учились лишь писать и читать древние знаки, сможет хоть сколько-нибудь вразумительно разговаривать на этом языке?

— Каком языке? — осторожно поинтересовался мужчина. Ганн сурово нахмурился.

— Заканчивай этот балаган, — процедил мастер, — пока я не закончил тебя.

— Но ведь приказ главы…

— Живо, — припечатал он, и глаза его сверкнули словно две льдинки.

— Х-хорошо, — осторожно произнёс мужчина и, отозвав своих воинов, поспешил раскрыть двери в зал городского совета, чтобы поскорее избавиться от этой странной компании.