Это был Макс.

Мой ночной кошмар и главный секрет, который я боялась кому-либо раскрыть. Когда-то давно мы были вместе. Я была юна и глупа, мне хотелось драйва и скорости, смертельной опасности и интима в угнанной машине. Макс Чернов очень страстно меня любил и не представлял своей жизни без Лисенка… Только он меня так называл. Поэтому при виде этой надписи на плакате я сразу же поняла, что прошлое пришло за мной.

Оно было мрачным и ужасным, по-звериному жестоким и неумолимым. С ним нельзя договориться, получить отсрочку или банальное прощение. Макс был идеальным символом этого прошлого — безбашенный, жесткий и с бешенством в глазах. Он походил на бойцовского пса, который все вынюхивал в округе, пытаясь наконец понять, куда же делась его личная сука.

Словно плотоядный волк, Макс выслеживал добычу километрами, годами, терпеливо ждал ее появления на чистой поляне, где ягненок будет чувствовать себя в безопасности. И именно в этот момент, когда я была уверена, что все бесследно прошло, а впереди меня ждет счастливое будущее… именно тогда мой зверь покинул нору и загнал меня в ловушку. В глухой тупик, из которого добыча точно не выскользнет.

— Н-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Т!!! — закричала я изо всех оставшихся сил. — Не стреляй! Прошу тебя, Макс…

Дрожащий от возбуждения парень опустил пистолет и дал моим подругам убежать. Они перелезли через забор и скрылись из виду.

Теперь все внимание Макса было приковано ко мне — его главной цели. Он снова затих и безмолвно подошел к открытой двери лимузина, заглянул ко мне и нервно улыбнулся.

Меня эта улыбка ничуть не обрадовала, она снилась мне в кошмарах, заставляя просыпаться в холодном поту и тихо плакать в ванной. Я отползла еще дальше от двери и забилась в самый угол широкого дивана. Хотя Макс понимал, что я теперь никуда от него не денусь.

Он не спеша и аккуратно сел на сиденье и придвинулся ко мне, скрипя кожаной обивкой. Все затихло. Он не шевелился и смотрел куда-то вперед, будто вспоминая прошлое. Шумно дышал и крепко сжимал пистолет. Но смотрел не на меня, а вперед, с широко открытыми стеклянными глазами. А вот я не сводила с него глаз и ждала наихудшего.

— Знаешь, — пробудился Макс от молчания, — все эти восемь лет я только и думал о том, как увижу тебя снова. Каждый божий день я мечтал опять к тебе прикоснуться и вдохнуть твой дивный запах… Но я боялся… Да, я боялся. Боялся, что не смогу себя сдержать и… хехе, — хихикнул Макс, как психопат, — боялся, что… — повернулся он ко мне и стал вдруг очень серьезным, — что убью тебя сразу, при первой же встрече, — протянул он ко мне дрожащую от наваждения руку, чтобы коснуться щеки. — Я боялся, что не смогу растянуть удовольствие и сдамся. Я переживал, что просто… — стиснул он зубы и процедил, — просто возьму тебя вот этими вот руками… за твою белоснежную шею… и просто… просто задушу тебя на месте, как только увижу.

Я больше не могла это терпеть и просто плакала при каждом прикосновении.

— Пожалуйста… — просила я. — Не нужно этого делать. Пожалуйста. Не надо, Макс…