– Что в отношении гражданки Осмоловской Эльзы Яновны? Она в разработке уже, если память мне не изменяет, около двух месяцев по поводу возможной связи с Доком, – поинтересовался Воронов.
– Есть очень интересные факты из ее богатой биографии, криминальной в том числе. Ей пятьдесят два года. Не замужем. Дважды была судима за мошенничество, осуждена на пять и восемь лет, наказание отбывала в одной и той же ИТК в поселке Икатан. Кстати, по профессии она фармацевт, окончила Уральский фармацевтический институт. Но, видимо, судимость не дала возможности работать по специальности, посему трудится уважаемая Эльза Яновна обычной санитаркой в терапевтическом отделении нашей ЦГБ. Последний раз освободилась три года тому назад. Сама не местная, а приезжая, прибыла к нам в декабре прошлого года. Живет одна, снимает однокомнатную квартиру по адресу: ул. Лесная, 8. Хозяйка квартиры сейчас в другом городе со своим другом. Обычная женщина, работала продавцом в продмаге, в наше поле зрения не попадала. Так вот. Последнее время к Осмоловской стал проявлять интерес местный наш криминальный авторитет Зарько Иван Васильевич, по кличке Зоря. Личность в городе известная, уважаемая и авторитетная в соответствующих кругах. Не женат. Точнее, разведен. Со своей женой практически не общается, с сыном крайне редко, но активно помогает им деньгами. Их дважды за последний месяц видели вместе в ресторане «Вечерние огни»; сидели за столиком, мирно разговаривали, каких-либо признаков, похожих на ссору или озлобленность, внешне замечено не было; пили умеренно: он водку, она исключительно сухое шампанское. Не танцевали. Похоже, что лирика их совсем не интересовала, а какие-то серьезные вопросы решали. Он периодически навещает ее дома. Женщина она одинокая, симпатичная, статная, явно неглупая, Что их связывает – чувства или деловой интерес – пока не совсем ясно. Скорее всего, дела. Возможно, что-то из прошлого. Мобильными телефонами практически не пользуются – умные ребята и очень осторожные, чего тут еще скажешь.
– Хорошо, товарищ майор. Продолжайте разработку, полагаю, перспектива тут есть. Только делайте работу аккуратно, осторожно, не вызывая даже намека на подозрительность фигурантов: люди они опытные, если что-то заподозрят – тут же на «дно» уйдут, затаятся. Воронов еще раз просмотрел доставленные ему документы, лежащие перед ним на столе, сделал кое-какие пометки на них, потом окинул взором участников совещания.
– На сегодня все, товарищи офицеры. По рабочим местам. Кто не успел позавтракать – даю время и на завтрак. Здоровье – это прежде всего!
Сотрудники стали расходиться, тихо переговариваясь между собой. Последним в стройном ряду выходил молодой высокий светловолосый парень.
– Андрей, – окликнул его Воронов. – Задержись на минутку.
Андрей Прохоров, старший лейтенант полиции, был молодым начинающим опером. Совсем недавно получил назначение на эту должность, до этого два года трудился рядовым участковым. Окончил школу милиции с красным дипломом. Работал хорошо, по службе характеризовался положительно. Очень хотел попасть в отдел к майору Тяжкову, не протоколы на хулиганов писать, а ловить настоящих преступников. Полковник Воронов посодействовал переводу Андрея в отдел уголовного розыска. Знал парнишку, наблюдал за его ростом в профессии, поскольку был очень дружен с его отцом. Вместе служили в полиции, дружили семьями. Пять лет назад Прохоров – старший уволился из органов по состоянию здоровья, еще через 2 года его не стало. Сердце подвело…
– Ну, как ты на новом месте? Как служба? Не жалеешь о переходе в отдел к Тяжкову? – поинтересовался Воронов, по – отечески глядя на него и похлопывая по плечу.
– Что Вы, Николай Петрович, не жалею, конечно. Чувствую, что именно эта работа по мне. Спасибо Вам огромное. Не подведу, обещаю, – ответ был столь эмоционален, что заставило Воронова заулыбаться и понять правильность принятого им решения.
– Тяжков хорошего мнения о тебе. Прислушивайся к нему – он знающий опер, настоящий профессионал. Не стесняйся и если что, советуйся с ним – он никогда в помощи не откажет.
– Я так и поступаю, – кивнул головой в ответ Андрей.
– Теперь вот о чем; ты сейчас найди время и поезжай в больницу. С твоим шефом мы этот вопрос обговорили еще в субботу. В терапевтическое отделение. Поработай там, не скрывай, откуда ты. Познакомься с заведующей отделением, узнай ее мнение о гражданке Осмоловской – может, что-то интересующее нас да и выведаешь. Поговори с самой Эльзой Яновной, о том и о сем… Поспрашивай, как живется, как работается. Между делом узнай, может, с кем из наших земляков-землячек делила «шконку» у «хозяина», может, контакты не утратила после того, как «откинулась», общается, дружит или дело общее имеет и т. д. Ну, и как бы невзначай, спроси про Зорю. Я уверен, после разговора и общения с тобой она начнет проявлять активность. Точно расскажет об этом ему. Не просто так опера в гости приходят. Не верю я вот в такие перевоспитания. Личность она сильная, верна криминальным традициям и законам. Не порвала она с прошлым, ей Богу, нет!
Глава вторая
Андрей Прохоров жил вместе с матерью в трехкомнатной квартире, в обычном панельном доме, на седьмом этаже. Квартира просторная, была выделена отцу во время службы его в милиции – это потом все милиционеры вдруг стали называться полицейскими. Ну, а как еще – у них же там, на развитом демократическом Западе, полиция. Давай и мы так же! Хотя слова милиция, милиционер ближе и понятней воспринималась советскими гражданами. Машины у Андрея не было, отец его тоже вполне равнодушно относился к вождению собственного авто. В Дальнегорске хорошо была развита сеть городского транспорта – трамваи, троллейбусы, маршрутки исправно курсировали и охватывали все районы мегаполиса. Жилой массив, состоящий практически весь из панельных однотипных домов, располагался в относительной близости от отдела полиции. Если позволяло время и соответствующее настроение прогуляться, то Андрей топал на «своих двоих» до места службы; если поджимала ситуация и был риск опоздания – пользовался маршруткой, благо, они «бегали» в этом районе одна за другой. Посвятить себя службе в правоохранительных органах парень мечтал всегда, поскольку пример находился рядом. Отец очень часто в разговорах с сыном делился с ним таинствами этой профессии, постоянно напоминал, что, привычного для всех режима рабочего дня с восьми до семнадцати с перерывом на обед, у ребят не существует. Точнее, он значится, но только на бумаге, ибо охранять спокойствие граждан и бороться со всякой преступной мерзостью приходится постоянно, не считаясь с личным временем. Это Андрей должен усвоить раз и навсегда. Что бы потом не ныл по поводу выбранной профессии.
Мать гордилась своим сыном, продолжателем дела отца. Особенно приятно было слышать похвалу со стороны начальника полиции – Николай Петрович периодически позванивал ей, интересовался, как идут дела, как жизнь, не сильно ли мучают разные там болячки, нужна ли помощь? А здоровье пошаливало, нет-нет, да и «хватанет» сердце, напомнит о себе тупой нудной болью там, глубоко в груди. Корвалол да нитроглицерин стали спутниками жизни, всегда под рукой; без них теперь никуда. Врачи постоянно напоминали ей о щадящем режиме жизни, ибо шутки шутить с сердечком весьма и весьма опасно, тем более в ее возрасте. Но какой щадящий режим, когда сын пошел по отцовской линии и практически ежедневно подвергается реальной опасности. Внуки могли бы, наверное, смягчить это душевное напряжение, отвлечь от мыслей тревожных. Потому раз за разом заводила она разговор с Андреем про дела его на личном фронте.
– Сынок, я уже не молода, годы бегут, берут свое, болячки одолевают. Хотелось бы внуков увидеть да понянчить их. Вот мне бы радость была. Ты такой скрытный, ничего мне не рассказываешь. У тебя девушка есть? Пригласил бы, познакомил, – с грустью говорила она.
– Мама, какая девушка? Я на службе целыми днями, работы много, некогда мне пока девушкам время уделять. Вот ты представь себе ситуацию: договорились мы с ней в кино сходить, или на концерт и билеты уже купили. Она стоит у входа в театр и ждет меня. А я в это время срочно вызван на службу – надо бандита поймать и обезвредить. Как ты на это смотришь? – оправдываясь и целуя мать в щеку, весело говорил Андрей.
– Если это настоящая девушка и любит тебя, то она все поймет. Уж можешь мне поверить! – парировала она его тираду. Вот так и происходил разговор между матерью и сыном о будущем. И не один раз.
Собрав все служебные документы со своего стола и заперев их в сейф, Андрей решил не откладывать в долгий ящик поездку в больницу. Форму решил не одевать – поехал в штатском наряде. Где располагается ЦГБ, он знал. Ну, а уж терапевтическое отделение как-нибудь найдет – сотрудники помогут. Поехал на трамвае, особой спешки не было. Он любил этот вид городского транспорта. Хоть и не такой быстрый, но очень надежный и какой-то уютный; едешь под мерный стук колес на стыках рельсов. Можно даже вздремнуть немного. Добрался до больницы, зашел в здание со стороны главного входа. Сдал куртку в гардероб, объяснил цель визита и кто он такой. Под настороженным взглядом гардеробщицы получил у нее белый больничный халат и бахилы синего цвета. Одел всю эту экипировку на себя и двинулся в сторону приемного отделения. Там еще раз представился, ему сказали, как добраться до терапии.
Терапевтическое отделение располагалась на третьем этаже стандартного типового здания больницы. Такие строения можно было увидеть во многих городах – они строились по однотипным проектам. Здание поликлиники соединялось с основным больничным корпусом длинным светлым коридором. В этом же корпусе находились гинекология, хирургия, травматология. Детское и родильное, а также инфекционное отделения располагались в отдельных корпусах. Эту информацию Андрей получил из уст дежурного врача, так, на всякий случай – вдруг пригодится по работе. Он привык использовать принцип в своей профессии, полагая, что лишней информации не бывает. Этому научил его отец, который знал толк в оперативной работе.