Глава первая

Оперативное совещание у начальника местного РОВД полковника полиции Воронова Николая Петровича началось без малого час назад. Сотрудники были оповещены еще накануне и прибыли вовремя, ибо знали гнев и недовольство своего шефа по поводу опозданий. Какие-либо оправдания в расчет не принимались, ну, может быть только уж совсем в исключительных случаях, связанных с обстоятельствами особого рода. Был понедельник, 27 сентября, восемь часов утра. За окнами просторного кабинета осенний пасмурный будничный день потихоньку вступал в свои права. Порывы ветра колыхали верхушки деревьев, раскачивая их из стороны в сторону и обрывая мелкие хрупкие веточки с пожелтевшими листьями, забрасывая эти остатки лета на прохожих. Небо затянулось сплошь плотными густыми серо-черными тучами. Моросил мелкий дождь, монотонно постукивая по окнам. Налипшие на стеклах капли множились, сливались в извилистые струйки и стекали вниз, на металлические отливы. Мокрый асфальт на улицах отражался отблесками фонарей наружного освещения. Как ни странно, все горели исправно и ярко; видимо, места расположения вблизи такого важного объекта просто обязывали их постоянно пребывать в рабочем состоянии. На земле потихоньку начали образовываться лужицы от скапливающейся дождевой воды в ямках, канавках и прочих неровностях. Транспортный поток на улице, вблизи здания полиции, заметно нарастал, а вместе с ним и гул от проезжавших мимо машин и мотоциклов – это понедельник так вот ознаменовал начало длинной рабочей недели. Все спешат по делам, у всех заботы и проблемы. Горожан на улицах еще не так много, но скоро и их количество значительно прибавится. Идут, слегка пригнувшись, как бы противясь порывам ветра и каплям дождя; кто под зонтиками, а кто и без таковых, ежась от холода и стараясь не так сильно промокнуть, закрываясь поднятыми вверх воротниками курток и плащей. В общем, грустная осенняя картина города. Капризы природы.

Воронов внимательно выслушал доклады участковых инспекторов, начальника отдела дознания и заместителя начальника следственного отдела, главу «гаишников», еще некоторых должностных лиц. Ничего из ряда вон выходящего за прошедшую неделю и выходные дни не произошло: «бытовуха» на фоне пьянок с разбитыми сильно и не очень физиономии, мелкие хулиганства. В ДТП погибших нет – это, пожалуй, самое главное.

– Владимир Арнольдович, попрошу Вас спуститься вниз к дежурному офицеру и принести мне последнюю сводку по происшествию на Новоземской,33; там вновь обнаружена закладка наркоты, а именно, таблеток фенозанила, в приличном количестве – точно не помню, сколько, да это и не столь важно. Ни «хозяина» товара, ни «получателя» оного выявить пока не удалось. Препарат для нас абсолютно новый, стал засвечиваться в городе и районах совсем недавно, поставки зарубежные, канал пока не определен. Выявить удалось только единичные точки – а это значит, что товар поступает четко отлаженным путем, с максимальной конспирацией и грамотно организованной системой охраны сопровождения, подстраховки и распределения между оптовиками. Поэтому приказываю: начальнику отдела уголовного розыска в течение сегодня-завтра составить и представить мне на утверждение конкретный план по работе в этом направлении. Привлекайте как можно больше осведомителей, внедряйте агентуру, ведите с ними работу, нацеливайте на конкретику. Теперь из той же наболевшей темы; я, ребята, честно вам скажу, устал выкручиваться и оправдываться перед начальством о ситуации с этими чертовыми наркотиками. В городе уже поползли весьма устойчивые слухи о том, что приобрести наркоту в подворотнях не составляет особого труда. Куда менты смотрят? За что им деньги платят? Проку от них ноль – сами себе только карманы набивают! Это можно услышать где угодно – от пассажиров трамвая до болтовни бабулек на кухне. Вы, коллеги, только вдумайтесь, о чем говорят граждане!? Да, действительно, проблему эту мы пока побороть не можем. Да, работаем, выявляем, многие каналы обрубили. Задержали, осудили, Но болезнь-то глобальная и не мне вам об этом напоминать. А где наркота – там и тяжкие преступления: похищения, шантаж, рэкет, и, конечно, убийства. Пока здесь картина не столь печальная. Я имею в виду, раскрываемость. Сколько «висяков» у нас на сегодня имеет место быть? – спросил Воронов майора Тяжкова, начальника отдела УР.

– Три, Николай Петрович. Работа…

– Стоп, стоп, стоп! – Воронов обвел взглядом присутствующих, немного помолчал, затем, строго глядя перед собой, спокойным ровным голосом напомнил суть претензии:

– Я уже неоднократно доводил до всех вас, и в весьма деликатной, понятной и доходчивой форме, что в этом кабинете, как минимум, да еще и в рамках служебного совещания, прошу соблюдать элементарную субординацию и обращаться ко мне «товарищ полковник». Не моя это прихоть, ребята. Поймите и не обижайтесь. Я могу называть вас по имени отчеству, некоторых, совсем уж молодых даже по имени – имею право: я старше вас по званию, да и по возрасту тоже! Это служба! А вот если мы встретимся, к примеру, на местном рынке и я буду интересоваться у вас, почем тыква, брюква или лук с петрушкой и укропом, можете ответить: «А хрен его знает, Николай Петрович, а то и просто Петрович», – и заулыбался открытой обезоруживающей улыбкой. – Так что без обид, ничего личного! Вы же прекрасно знаете, что я всех вас люблю и очень ценю.

После небольшой паузы Николай Петрович слегка склонил голову вправо и подался вперед над столом, чтобы оглядеть сидящих в дальнем конце стола сотрудников.

– А, вот где она спряталась от взора моего пристального, та, которую искал глазами и спросить хотел. Единственная женщина на нашем сборе. Лейтенант Белова, Вы со мной согласны ли нет? Мнение Ваше должно быть откровенным и независимым. А то отвечали тут наперебой только мужики. Это я насчет общения нашего все службы. Эй-эй-эй, Анна Петровна, у Вас все в порядке; вижу, сидите бледная, вот-вот в обморок свалитесь, на Вас лица нет, – заволновался Воронов, становясь опять таким же серьезным. – Нам еще этого не хватало!

– Ничего, сейчас отпустит и все пройдет, – тихим голосом ответила Анна. – Извините, но мне как-то не до обсуждения тем нашего рынка в моем нынешнем состоянии. К сожалению, беременность не красит женщину, а доставляет ей массу неудобств и порой даже страданий. Хотя какие-то умники с пеной у рта доказывают, что дамы буквально расцветают в этот период и становится еще более женственными и желанными. Но это явно мужики так мыслят. Простите, что отвлекла всех от дела.

– О, Боже! Совсем из виду упустил, что Белова готовится стать второй раз мамой! Ты уж прости меня, Анечка. Если очень плохо – разрешаю тебе выйти. Ступай к себе в отдел, отдохни, приди в себя. Тем более к вашей службе вопросов у нас пока нет. Если совсем худо станет – сразу же звони мужу. – И тихо, себе под нос, пробурчал: «Как хорошо родиться мальчиком…».

– Да, пойду к себе и немного оклемаюсь, а то совсем с утра раскисла, – согласилась Анна и вышла из кабинета.

– Ладно, милые мои коллеги. Пожелаем нашему товарищу здоровья и что бы все было у нее хорошо! Отвлеклись слегка от тем наших злободневный, расслабились немного, и хватит: делу время, а потехе час! Продолжим.

– Все понял, товарищ полковник. Без обид. Так вот, работа продвигается туговато, но есть обнадеживающие факты. Внедрили в ряд криминальных структур агентуру, опера приезжие, наши коллеги из соседнего региона, чтобы случайно не быть узнанными; привлекли и осведомителей, плотно с ними работаем. Они осторожничают, вынюхивают все с оглядкой, без засветки, чтобы наверняка. Понимают, что ожидает их, если «расколят». Трудновато будет, но найдем убийц, обещаю.

– Ну-ну, будем надеяться. Она же, надежда, последней умирает! А Сергей Сергеевич из той, первой группы, не сообщал больше ничего интересного насчет нашего фигуранта?

– Нет, пока ничего нового. Информации практически никакой. Некоторые из братков как-то косо и с недоверием стали на него поглядывать и он пока свернул свою активность.

– Отзывать агента не пора ли?

– Нет, пока такой необходимости не вижу.

– Теперь, товарищ полковник, о самом важном и наболевшем. По непроверенным и неподтвержденным пока оперативным данным, есть у криминалитета в нашем городе, да и в районе тоже, свой весьма могущественный куратор. Хозяин. В лицо его никто не видел. Очень осторожен, чрезвычайно разборчив в связях, тысячу раз перепроверит до выхода на контакт. Маскировка потрясающая и позавидовать ей можно даже нашему брату-оперу. Ну, агент-нелегал, да и только! Работает в основном через своих неоднократно испытанных в делах и преданных ребят. Есть и так называемые советники из очень близкого окружения. Мозговой центр. А он во главе управления этим криминальным синдикатом. Был ли осужден когда-либо или нет – неизвестно. Местный или из приезжих – это тоже вопрос. Посему надеяться на данные картотек особо не приходится. По пальчикам сработать будет крайне сложно, если это еще и возможно в принципе. Кличка Док – это известно доподлинно. Еще иногда упоминается другая кличка – Профессор. Почему именно эти – не знаю. Возможно, человек грамотный, с высшим образованием. Может быть, имеет какое-то отношение к медицинским кругам.

– Да, загадочная личность. Может быть, есть резон покопать среди выпускников медицинских вузов, ветеринаров. Лишним не будет. Хотя я себе представить не могу, какая информация нам будет нужна и важна. Мы даже возраста примерного не знаем. Профессора и Доктора не только в медицине. Доктор исторических наук. Или профессор кафедры такой-то. В общем, туман… Так по обманчивой стежке-дорожке можно в такие дебри забраться; не к нему, а, скорее, наоборот, от него. Связывать клички в контексте возможной профессии преступника – дело сомнительное. Так же и насчет имен. Но жизнь непредсказуема, правда ведь, помощники мои славные, – завершил свои рассуждения на шутливой ноте Воронов.