Рут коснулась правой стороны грудной клетки.
– Тут.
Она то и дело всхлипывала.
– Нам нужен анализ крови, а также печени и почек. Быстро.
– Я умираю?
– Нет, мы поможем. – Она сжала руку Рут, но в ее голосе было больше надежды, чем ободрения. – Мы хотим стабилизировать ваше состояние и проследить за ребенком, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Мы дадим вам обезболивающие и что-нибудь, чтобы вам стало получше. Мы нашли сведения о вашей дочери в ваших записях, поэтому она знает, что вы тут.
Стук колес каталки, место поспокойнее. Куда отвозят мертвых? Руки опускают ее на кровать; манжета для измерения кровяного давления стискивает руку и усиливает боль в голове; голос:
– Двести на сто восемнадцать.
Руки шарили между ее ног, разбирая лоскуты плоти и проталкивая внутрь катетер; мочеиспускательный канал упирается в твердый пластик, очень больно.
– Белок в моче.
– Кто-нибудь вызвал педиатра?
– Я вставляю иглу, Рут, чтобы взять кровь на анализ и начать давать лекарства, чтобы вам стало лучше… Сейчас кольнет.
Игла проткнула тыльную сторону кисти; толчки, холод металла на коже.
– И еще одну в руку… Вот.
Она словно спускалась все глубже к вечному забытью. Холодный гель на животе, зондирование аппаратом УЗИ.
Пальцы во рту, возня, большая сухая штука под языком. Уберите это.
– Постарайтесь успокоиться, Рут, эта таблетка снизит ваше давление. Сделайте несколько глубоких вдохов.
Такая уставшая и тяжелая. Все. Она не могла больше держать глаза открытыми. Она будто парила…
Долгое время Рут провела в лимбе, потом все начало кружиться и рушиться. Над ее головой покачивался размытый синий силуэт.
– Мой ребенок мертв?