Шмуэль Флатто-Шарон стал такой же частью израильских реалий, как верблюды в пустыне Негев. Кто не слышал о его вилле в Савьоне, коллекции картин, красавице-жене Аннет, провинциальной Золушке?

Кто не знает, что вот уже третье десятилетие живет в Израиле симпатичный еврей с профилем патриция, забавный мошенник, бежавший от французского правосудия, прихватив с собой 200 миллионов долларов?

Напрасно добивалась галльская Фемида выдачи бывшего французского подданного.

Чтобы Израиль выдал гоям еврея? К тому же ставшего украшением национального фольклора? Не бывать тому. Если уж суждено Флатто-Шарону сидеть в тюрьме, так пусть посидит в израильской, где можно соблюдать святость субботы.

Флатто-Шарон, бывший «плейбой» и «золотой мальчик» французского бизнеса, родился под счастливой звездой. В 1977 году французская Немезида совсем было до него добралась. Но тут Флатто избрали в Кнессет. Франция чуть было не разорвала с Израилем дипломатические отношения, узнав, что птичка упорхнула.

Зато сколько удовольствия получили израильтяне в последующие четыре года! Кто не помнит, как Флатто-Шарон читал с трибуны Кнессета речи на иврите, написанные латинскими буквами? Одно из его незабываемых выступлений было даже увековечено израильским телевидением. То самое, когда Флатто крикнул Чарли Битону, члену Кнессета не менее знаменитому, чем он сам: «Ты целый день говорить. Четыре года только говорить. Идиот!!!»

В мае 1981 года Флатто-Шарон впервые оказался в израильской тюрьме. Суд признал его виновным в подкупе избирателей в ходе предвыборной кампании и приговорил к девятимесячному заключению.

Сразу после суда Флатто-Шарон сказал на знаменитом своем иврите, ничуть не улучшившемся за четыре года служения нации: «Я хочу стать министром жилищного строительства, чтобы решить жилищную проблему в стране. Израильскому обществу нужны энергичные люди. Даже в тюрьме я буду заниматься политикой, потому что сто тысяч наших граждан хотят этого».

Заявление Флатто-Шарона не вызвало гомерического хохота. Флатто уже доказал, что он человек если не слова, то дела. Он ведь сумел стать избранником нации, не зная языка этой нации. Почему бы ему не стать министром? К тому же, у него такая уйма денег, что в израильском обществе это не может не вызывать почтительного отношения.

В апреле 1988 года сотрудники особого отдела полиции по расследованию крупных хищений провели ночной обыск на вилле Флатто-Шарона и арестовали хозяина. Личный сейф Флатто был вскрыт, находившиеся в нем бумаги и документы изъяты.

Полиция предъявила Флатто-Шарону уйму обвинений: в мошенничестве, в попытке организации убийства, в незаконном хранении огнестрельного оружия и наркотиков.

«Все это дело основано на показаниях шурина Флатто-Шарона, Жака Асулина, ставшего его врагом, — разъяснил журналистам адвокат Иехуда Вайнштейн. — Полиция утверждает, что мой клиент пытался обманом получить от швейцарского гражданина девять миллионов долларов? Этот бизнесмен уже выиграл иск в тель-авивском суде, и Флатто-Шарон удовлетворил его претензии. Не лучше и другие обвинения, выдвинутые против моего подопечного. Флатто-Шарон пытался организовать убийство своего бывшего компаньона Тибора Хаджадо? А кто это может доказать? Флатто был оклеветан шурином, которому еще придется отвечать перед судом за диффамацию. У моего клиента нашли оружие и наркотики? Ну, знаете ли… Оружие — два старинных ружья, музейные экспонаты, из которых выстрелить смог бы разве что джинн из арабской сказки. А наркотик — девять грамм гашиша…»

Суд освободил Флатто-Шарона под залог, но одновременно против него было возбуждено еще несколько дел. На его имущество наложили арест по требованию французской компании.

Журналисты решили выяснить, как же живет человек, преследуемый правосудием, имущество которого подлежит конфискации.

Оказалось — неплохо. Как говорится, дай Бог каждому еврею.

Вилла в Савьоне с бассейном, теннисными кортами и уникальной коллекцией произведений живописи. Тут и Ренуар, и Дега, и Ван-Гог.

Все это формально не принадлежит Флатто-Шарону. Вилла с ее ценностями записана на имя преклонного возраста матушки нашего героя, проживающей в Париже. Мадам Флатто-Шаевич ничем не провинилась перед французским правосудием, и ее имущество неприкосновенно.

Ну, а пока следствие плелось черепашьим шагом, Флатто-Шарон продолжал руководить своей финансовой империей, размеров которой никто не знает, из делового центра на улице Дизенгоф в Тель-Авиве.

Поздно вечером возвращался он на свою виллу, где его встречало нежное дуновение ветра, пронизанного ароматом цветочных клумб.