– Ну что, полуночники? – Поцеловал её в темечко. – Во сколько вчера разошлись?
– В десять часов по московскому времени.
Я прыснул от смеха.
– Тогда уж лучше по Гринвичу ориентироваться. – Налил себе чашечку. – Какие у него планы на сегодня? Не говорил?
Как-то ещё не решил для себя, как буду называть отца Вали, говоря о нём в третьем лице. По имени-отчеству? Так его мало кто знает. Валин папа – как-то по-детски. Тесть – рановато, по крайней мере, ещё день надо подождать. Ладно, само сложится.
– Никаких! – По складам медленно выговорила Валя. – Мне кажется, он раньше полудня не проснётся.
– Слушай, Валь. – Немного замялся. – Он на свадьбу пойдет в этом же костюме, в котором приехал?
– Ну, да. – Прозвучало несколько виновато. – У него другого нет.
– Давай ему новый купим.
– А можно? – Этот Валин вопрос лишил меня дара речи минимум на минуту.
– Не только можно, но и нужно! – Ещё раз поцеловал её в темечко. – И туфли тоже.
После ухода Вали позволил себе поваляться в кровати ещё с полчасика. Слышал, как шумит на кухне Джозеф, как Иржи и его банда покинули комнату, но никак не мог собраться с силами включиться в жизнь дома. Так начался последний день моей холостой жизни.
Старик с мальчишкой после завтрака уехали. Даже не стал интересоваться, куда. На мой вопрос, не надо ли им обновить гардероб к завтрашнему торжеству, Джозеф лишь отшутился, что Елена Кармазина уже обо всём позаботилась. Меня оставили один на один с отцом Вали. Конечно же, не для того, чтобы мы получше узнали друг друга. У меня сложилось впечатление, что и для старика, и тем более для Иржи, он что-то типа временного неудобства, как сосед в поезде, с которым можно даже не знакомиться.
Я смотрел новости в большой комнате, когда Климов в трусах, майке и шлёпанцах радостно появился в дверях.
– Доброе утро, зятёк! – Широко зевнул. – Какие планы на день?
– Доброе утро, Андрей Сергеевич, …
– Можно просто, Сергеич.
– Хорошо, Сергеич. Но давайте договоримся: никаких «зятёк» или тем более «сынок». Владимир. Можно Володя, но лучше – Владимир.
Губы Климова по-прежнему были растянуты в улыбке, но в глазах уже проявилась работа мозга. Не давая ему зависнуть, я встал и, проходя мимо:
– Сейчас завтракаете, и идём по магазинам. Надо Вас принарядить к завтрашнему.