– Нельзя. У твоего папы болит нога. Младшие еще малы. Звери могут разорвать нас по пути, – пояснил он Рустаму.

Глаза мальчика мрачно сверкнули, но он ничего не сказал. У врача сердце сжималось, когда он глядел на исхудалые лица детей, но он не мог найти выход из положения.

Пришлось привыкнуть и к постоянному страху. Дети тем временем, хоть и жили впроголодь, потихоньку росли. Теперь они предпочитали игры в индейцев, и Михаил догадался, что причиной тому – рассказы Джека Лондона. Конечно же, умным и ловким индейским вождем в пестрой одежде и с самодельным копьем чаще всех был Рустам. Наташка была его скво, а роль белого человека доставалась Максиму. Понятно, что неуклюжий белый обычно пасовал перед отважным индейцем.

И все чаще они задавали вопросы, на которые все труднее было отвечать:

– Пап, а кроме нас, тут никто не живет?

– Никто. А надо, чтоб жили?

– Просто нас так мало. Мама говорит, раньше столько народу было в тех огромных домах. А теперь, значит, мы последние остались? А остальные все умерли, когда пришла Беда, да? А почему она пришла? Кто этого хотел? Вы ведь не хотели? – спросила Ирка.

Он не знал, что ответить дочери.

– Нет, конечно, – сказал Михаил. Ни я, ни мама, ни дядя Игорь – никто из нас.

– А почему же вы ничего не сделали?

– Не успели, – сказал Михаил. – Не все зависит от нас.

И увидел, как недоверчиво уставился на него Рустам.

– Понимаете, – сказал врач, осторожно подбирая слова, – я думаю, что Беда пришла потому, что люди не умели и не хотели договариваться. Совсем как вы, когда деретесь иногда из-за игрушек. Поэтому учитесь жить дружно, иначе нас останется еще меньше.

– Десять тысяч лет назад на всей земле жило только пять миллионов человек, – сообщила вдруг Ланка. – А к тому моменту, как пришла Беда, в одной только Москве жило около двенадцати миллионов – вдвое больше. Может, просто слишком много людей стало, слишком истерзали они Землю – вот она и отомстила.

– А миллион – это сколько. – Наташка, слушавшая их разговор, растопырила шестипалую руку и принялась загибать пальцы. Михаил усмехнулся.

– У тебя рук не хватит сосчитать, – сказал он. – Миллион – это очень много. Но мы – не последние. Еще в метро люди живут. Но это далеко отсюда.

– А почему мы не идем в метро?

– Это опасно. Из-за зверей, и вообще. К тому же там и без нас народу полно. Вдруг там нам не хватит еды?

– Нам и тут еды мало, – напомнила Ирка.

– Мама Лана нам рассказывала – когда приходила суровая зима, и еды не хватало на всех, приходилось лишних, старых людей оставлять одних у костра, и их съедали волки, – заявил Рустам. Михаил покосился на него. Ему вдруг пришло в голову, что еще несколько лет – и он вполне может попасть в разряд старых и ненужных. Если, конечно, они протянут еще несколько лет. И чему только их учит Ланка? Он не раз видел, как дети собирались у нее, и она подолгу им что-то рассказывала. Впрочем, а что им теперь делать? Их несколько раз вывели наверх, а теперь опять заперли в подземелье. Конечно, они переживают. Энергии у них много, несмотря на вечное недоедание, а приложить ее толком некуда. Хорошо хоть Света с ними возится – Гуля слишком занята бытом, а Тина валяется с очередной книгой. Михаил заметил, что дети к ним, старшим, относятся по-разному – Тине иной раз чуть ли не хамят, с Гулей неплохо ладят, ворчание Гарика пропускают мимо ушей, а вот Ланку буквально боготворят и стараются проводить с ней побольше времени.