Серафина помолчала, потом все-таки задала вопрос, который волновал ее на самом деле:
— А ты сможешь помочь своей тете Эдит?
— Боюсь, это не то, что я в состоянии вылечить.
— Понятно. — Серафина помрачнела и опустила голову.
Но Брэден неожиданно улыбнулся.
— Только что дядя сказал мне, что она не больна. Она просто ждет ребенка.
Серафина вскинула голову. Ее попеременно охватили удивление, растерянность, облегчение. С миссис Вандербильт действительно все в порядке — и даже больше того. У нее будет ребенок! Это потрясающие новости!
Серафина радостно посмотрела на Брэдена. Но он все еще обдумывал ее предыдущий вопрос и то, что случилось с Ровеной, с Гидеаном, с Кесс.
— Честно говоря, — произнес он, — я сам до конца не понимаю своей силы.
— Никто из нас не понимает, — улыбнулась Серафина.
52
Серафина лежала на балконе комнаты Людовика XV, помахивая хвостом и оглядывая лужайку перед домом. Вставала луна, окутывая серебристым сиянием верхушки дальних деревьев. Никто не видел Серафину, поскольку она была черна, как сама ночь. Дневные люди спали крепким сном в доме позади нее.
В лунном свете Серафине были ясно видны силуэты волков, идущих вдали через холм. Они возвращались домой. А весной снова прилетят певчие птицы, так же, как прилетали все эти миллионы лет. Темные чары, столько лет делающие лес страшным и опасным, были разрушены. Посох-оборотень исчез.
Мимо пролетела зеленая сатурния луна, трепеща длинными «хвостами»-крыльями. Она покружилась перед балконом, а затем полетела дальше, в сторону садов.
Для бабочек время года было неподходящее, но все живые существа стремились в родные места.
В комнате за спиной Серафины спала миссис Вандербильт вместе со своим еще нерожденным младенцем. Пантера чувствовала их спокойное дыхание и ровные удары сердца. Она не знала, почему хозяйка решила сегодня спать в комнате, которую собиралась переделать в детскую. Может быть, торопила день, когда они с малышом встретятся в этом мире?
Серафина смотрела вдаль, на холмы: не появятся ли в туманной дымке или среди деревьев странные силуэты, не пролетит ли беззвучно сова?
Она смотрела и слушала. Она была черным стражем ночи.
Она не знала, когда и в каком виде, но не сомневалась, что демоны появятся вновь. Она поклялась себе, что будет внимательна. Она поклялась, что будет настороже.
Ночь была ее — и только ее — царством.