– Не смотрите на меня так. Я готова к любым последствиям. Даже к ошибкам. Но жить так дальше я не могу.
Наступило молчание. Я не знал, что еще сказать. Она вроде бы окончательно решила уйти от мужа, причем не видела в этом никакой трагедии. Я же по-прежнему считал, что она не до конца осознает всю серьезность своих слов. Иногда в приступе безумного желания ты принимаешь и высказываешь вслух некое важное решение. Но какими сложностями оно обернется на практике? Кажется, Валери не представляла масштаба страданий, которые наверняка вызовет ее поступок, силы удара, который она нанесет Патрику, растерянности детей. Приходит момент, когда на карту поставлено собственное выживание, и тут я Валери полностью понимаю. Она сказала, что ждать больше невозможно, а потом с полуулыбкой добавила: «Ведь жизнь коротка». Эти слова обычно произносят, когда повседневная рутина становится непереносимой.
Мало того что Валери недопонимала всей тяжести предстоящей драмы, так еще и ее тон становился все игривее. Правда, мы уже приканчивали вторую бутылку красного вина. Мне следовало бы замедлиться, не то я не смогу воспроизвести наш разговор. Но удовольствие этого вечера захватило меня целиком. Вообще-то, мне случалось и раньше забываться на работе. С другой стороны, это типично для писателя: невозможно точно узнать, когда именно он работает. Единственная специальность, при которой можно часами сотрясать воздух, воображая, что занимаешься важнейшим делом (у каждого свое алиби).
Из-за спиртного и сердечных перипетий я едва не забыл сообщить Валери о нашей с ее матерью скорой поездке. Услышав новость, она разразилась громким хохотом. Я вместе с Мадлен на другом конце света – она сочла саму эту идею невероятно смешной. «Бог весть, чем обернется вся эта ваша история!» – сказала она, вновь наполняя бокалы. Я, будучи по натуре подлинным флюгером, готов был с ней согласиться. Эта авантюра казалась мне романтической и увлекательной, но, может быть, Валери все-таки права? Что я стану делать в Лос-Анджелесе в компании едва знакомой пожилой дамы? Однако пока эти сомнения следовало отбросить. В моих жилах вновь бурлила циклотимия. Во всяком случае, реакции Валери я боялся зря. Я ведь даже не исключал, что она помешает нашему отъезду. Поэтому и взял билеты без предупреждения, чтобы поставить ее перед свершившимся фактом. А Валери, наоборот, сказала, что эта сумасбродная выходка – замечательный подарок для матери. И мягко добавила: «Это ей как бальзам на душу».
Я счел эту формулировку не только приятной, но и полной глубокого смысла. Решил, не знаю почему, что тут содержится намек на ссору двух сестер, которая наверняка огорчила Мадлен. Стало быть, наша поездка принесет ей пользу, позволит, как говорится,
– Ах сестра… Похоже, вы хотите испортить вечер.
– Ни в коем случае.
– И все-таки мне ее не хватает, – сказала Валери с неожиданной грустью; впрочем, грусть эта была вызвана вином. Опьянение часто ведет вас по двум дорогам: агрессивности или умиротворения, злопамятства или прощения. Похоже, у Валери спиртное играло роль пацифиста.
– Вы ведь могли бы ей позвонить и сказать то, что сказали мне?
– Исключено. Мы очень давно друг с другом не разговариваем. Я даже не помню, с каких пор.
– Она из-за этого и уехала в Бостон?
– Да, наверняка. Мы порвали очень резко.
– …
Валери на год с небольшим моложе Стефани. Но было практически невозможно определить, кто из них старше. Все у них было общее – и вкусы, и друзья, так что их часто считали неразлучными. Подростками они вместе ходили слушать Майкла Джексона и других популярных певцов. Воспоминания одной влияли на воспоминания другой, рассказы смешивались, и зачастую они сами не знали, кто что пережил. Таково было начало идиллических отношений.
Трудно сказать, когда все стало меняться. Их отношения разъедал яд сравнений. Может, какому-то мальчику одна сестра приглянулась больше другой? Взгляд какого-нибудь Тео или Лео смог разрушить столь тесную дружбу? Чушь! Но тогда что же? Всего лишь падение на лыжах. Невозможно представить, что напряжение зародилось именно в тот момент. С другой стороны, Валери этого не исключала. Несомненно, что-то поменялось именно после того падения.
Все случилось во время февральских школьных каникул. Обе сестры катались на горных лыжах. Спали они мало, после отбоя продолжали болтать с друзьями. Наверно, свою роль сыграла и усталость. Во второй половине дня сестрам разрешалось кататься одним, без группы. В конце концов, им уже было пятнадцать и шестнадцать лет. Они очень любили, поднявшись на вершину, растянуться в шезлонгах какого-нибудь высокогорного бара. Обе увлекались спортом, но это ведь ужасно приятно – ничего не делая, лежать под солнцем, когда оно кажется таким близким. Сквозь темные очки они наблюдали за взрослыми парнями, надеясь, что те не принимают их за неразумных девчонок. В эти моменты они испытывали настоящее счастье.
В один из таких чудесных дней, спускаясь с горы, сестры со всего маху упали. Дело в том, что они легкомысленно решили надеть одну пару наушников на двоих. Валери забыла взять свои, а они обе любили кататься под музыку и хотели спуститься под знаменитую песню группы «Пиксиз» «Where Is My Mind?». Конечно, это было опасно, но Стефани и Валери – умелые спортсменки, а спуск сравнительно легкий. И как занятно ехать, когда две пары лыж чуть ли не приклеены одна к другой, а сестры склоняются головами друг к дружке, чтобы не упустить ни слова. Но – чье-то неловкое движение, лыжи сталкиваются, и на полном ходу обе девушки падают. Валери ничуть не пострадала, а вот Стефани закричала от боли. Довольно быстро прибыли спасатели, Стефани уложили в сани, а потом на машине «скорой помощи» отправили в больницу. У нее оказался двойной перелом ноги. Стефани провела два тревожных часа одна в больничном коридоре, ничего не зная о сестре. Тогда ведь еще не было мобильников. Валери пыталась что-то выяснить и, когда наконец узнала, где Стефани, нашла подходящий автобус и поехала к ней. При встрече сестры обнялись. «У страха глаза велики», – подумала тогда Валери. Но для Стефани каникулы кончились. За ней срочно приехала Мадлен, и на следующий день они вдвоем вернулись в Париж.
Вторую неделю каникул Валери пробыла одна. Правда, она завела новых знакомых. Все это было грустно, но не так уж страшно. Сестры общались по телефону, и Стефани сказала ей вполне дружелюбно: «Отдыхай за меня». Но ей никак не давал покоя вопрос: «Почему я, а не Валери?» Сначала у этой мысли не было никакого агрессивного оттенка, просто констатация факта: одна и та же ситуация привела к двум абсолютно разным последствиям. Она, Стефани, томится в безделье, тогда как Валери по-прежнему катается с гор. Значит, судьба оказалась милостивой не к ней, а к ее сестре. «Почему я, а не она?» – этот вопрос возвращался снова и снова, как постоянно звучащая мелодия. Одна из тех мелодий, что привязываются к вам, хотя вы от них вовсе не в восторге.
Тут имелась еще одна деликатная подробность. Оставшись в одиночестве, Валери сблизилась с Маликом, молодым инструктором, к которому обе сестры были неравнодушны. В последний день во время прощальной вечеринки Малик не мог не заметить, с каким восхищением смотрит на него Валери. Подогреваемый спиртным, он в конце концов поцеловал ее в укромном углу, хотя тут же дал задний ход, вспомнив, несмотря на опьянение, о юном возрасте партнерши. Но поцелуй, пускай и мимолетный, все же был. И Валери рассказала о нем сестре, разумеется не догадываясь, что для той эти слова оказались подобны ножу в сердце. Мало было одной несправедливости, так еще и вторая! В какой-то момент Стефани даже подумала: может, Валери заранее все спланировала? Нарочно ее уронила, чтобы расчистить себе дорогу. Возможно, из-за болеутоляющих в голове у нее все путалось. Но именно тогда в ней зародилось злопамятство.
Хотя сестры вроде бы по-прежнему дружили, Стефани перестала безгранично доверять Валери. Она больше не рассказывала ей обо всех подробностях личной жизни и порой уходила, не говоря куда. Валери удивлялась… но в конце концов они же не обязаны все делать вместе. На следующий год, когда снова зашла речь о зимних каникулах, Стефани заявила, что поедет в горы с подругой. Первый раз они не катались на лыжах вместе. Валери не понимала, в чем дело. Тем более что они могли бы поехать и втроем. Но нет. Может быть, Стефани еще не оправилась от прошлогодней травмы и совместное катание вызовет у нее тяжелые воспоминания, даже боль? Но сама Стефани ничего подобного не говорила. Она-де просто очень рада, что ее пригласили в семью подруги. Привычный совместный ритуал она отменяла с улыбкой.