— Увидел газету. Увидел фотографию… ее татуировку.

— А потом?

— Я совсем запутался. Снова начал искать Вернера. Черт его знает почему, черт его знает, что бы я с ним сделал, если б нашел. А что еще мне было делать? На тебя вот наткнулся. К квартире ее несколько раз подходил. Хотел зайти, но не решился. Просто… смотрел на дом. Потом увидел там копов и детектива. Я не сомневался: копы придут, это только вопрос времени — и думал податься в бега. Да только куда мне бежать? Последние несколько месяцев все мои планы были связаны с Холли. — Койл покачал головой и вздохнул. — Мне следовало бы знать. Боже, неужели я увидел эту газету всего две недели назад? Кажется, сто лет прошло — или один день.

— Какие планы вы с Холли строили?

— Мы собирались начать жить вместе. Еще думали вовсе уехать из Нью-Йорка. Холли нравилась Филадельфия… она сказала, там жилье дешевое. Она собиралась снимать другие фильмы — может быть, документальные — или писать пьесы.

Койл сжал кулак и посмотрел на него. Потом потер им глаза.

— Мы, не поверишь, и о детях говорили. Я чуть не упал, когда Холли сказала, что хочет детей. Вот не ожидал от нее. Говорит: «Я, наверно, скоро дозрею, если ты, Джейми, не против». Я ответил: «Какое там против? Я только за».

Я вспомнил о беременности Холли, посмотрел на сгорбившегося Койла, взглядом пробивавшего дырку в цементном полу… и не задал вопроса. Если Койл знает, он ни за что не скажет, тут я не сомневался; если же не знает — не мое дело сообщать такие новости. Я отхлебнул кофе. Уже остыл.

— Холли когда-нибудь говорила о людях из ее фильмов? Беспокоилась, что что-то может случиться?

Он поднял голову.

— Так вот что, по-твоему, произошло? Думаешь, кто-то из них…

Я покачал головой.

— Это вопрос, вот и все. Я хочу знать, говорила ли она когда-нибудь о своих «актерах», боялась ли их.

Койл снова ссутулился.

— Нет, она никогда не говорила о них — по крайней мере со мной. А я не спрашивал. Если она и беспокоилась, то только о тех, кого собиралась допрашивать. Вот почему она просила меня о помощи. Но даже они ее не особо напрягали. Вовсе не напрягали, с моей точки зрения. Она говорила: «У меня все под контролем». У нее всегда все было под контролем.

Койл снова уставился в пол, а я снова задумался о Холли и ее работе.

— Ты говорил Холли, что истории в ее фильмах всегда одинаковые… Ты сказал, что она согласилась с тобой и что, по ее словам, вопросы, на которые ей нужны ответы, тоже всегда одинаковые. — Койл посмотрел на меня и неуверенно кивнул. — Какие они были?

— Кто — они?

— Истории, которые Холли хотела рассказать, вопросы, ответы на которые хотела получить, — какие они были?

Койл медленно покачал головой.